Год 1942 под Ржевом
Выбрать сообщения с
 # по # FAQ
[/[Печать]\]

Городской интернет-портал Ржев -> Книги о Ржеве
#1: Год 1942 под Ржевом Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Фев 18 23:10:17 2009
    —
Уважаемые форумчане и посетители форума!

Приближается 3 марта, День освобождения города от немецких оккупантов.
По традиции Городского интернета-портала разрешите мне внести свои 5 копеек и начать новую тему в форуме "История Ржевской битвы 1941-1943 гг."
Мне удалось найти небольшой роман-воспоминание под названием "Год 1942 под Ржевом". Эта брошюра была выпущена в 60-х годах в Германии. Написал её кто-то из солдат Вермахта, который находился и воевал в это время под Ржевом. Роман на 80 страницах не претендует на особое литературное качество. Кроме того, нельзя забывать, что он написан бывшим врагом, который видел и переживал события через призму существовавшей тогда идеологии. Переводить книгу я буду с первого раза ("с листа"). Поэтому прошу вместе со мной следить за качеством перевода и без смущения называть огрехи. Я их буду сразу же исправлять по ходу повествования.
Мне кажется, что многие смогут узнать родной город и представить себе ту атмосферу войны и разрухи, которая царила тогда во Ржеве и его окрестностях. Это и есть та цель, которой я хочу достичь.
Итак, премьера. Впервые на интернет-портале перевод романа-воспоминания "Год 1942 под Ржевом".

Обложка романа




Карта Ржева 1942 года



Гейнц Гунтерманн

Год 1942 год Ржевом

Германские пехотинцы и зенитчики-артиллеристы в боях против советских танков

Лето наступило в России за одну ночь. Солнце высоко стоит над Ржевом и посылает свои колючие лучи вниз на город. Воздух мерцает и колеблется. По большому синему небу гуляют облака, собранные в могучие горы. Пахнет свежей травой.
Совсем другой, чем в зимний военный период, кажется солдатам Вермахта эта загадочная страна и её жители. Исчезли как плохой сон все зимние нужды и беды. Ветер, пролетев мимо, высушил грязь. А как они боялись её! Почти также, как и морозы. Четыре недели грязи с руганью и тяжёлой работой – а теперь немногие дороги оказались вдруг проезжими под колёсами и гусеницами машин и орудий. Если вообще можно говорить о сухих дорогах, так как на шоссе Минск-Смоленск-Вязьма-Москва по неукреплённым дорожным участкам мучительно двигаются люди и машины, которых можно видеть издалека по длинным, вьющимся столбам пыли.
И если бы не советская артиллерия, регулярно обстреливающая город, то можно было подумать, что повсюду царит мир и покой.
Волнистый ландшафт буйно зеленеет. Берёзы, это чудо русской природы, выпячивают растрёпанные верхушки крон в небо. Ручьи, своеобразно изгибаясь, расчерчивают холмистую местность, бегут журча среди окамляющей их зелени к ближней реке. Волга прокладывает себе путь широкими изгибами и поворотами через скалистые уступы. Через реку, которая несёт воды с мирным почмокиванием и чавканьем, натянуты два инженерно-сапёрных моста. Население продаёт и торгуется или занимается делами под присмотром немецких оккупационных властей.
А куда же исчезла весна, самая прекрасная пора времени года в Германии? Лето в европейской части России коротко, зима занимает большую часть года, поэтому спешит страна, чтобы использовать те немногие тёплые месяцы. Днём ландшафт преображён. Там, где только что царила зимняя безысходность, сухие ветры убирают снег, раскрывают все складки почвы, как-бы подталкивают и тянут куда-то. Выходит солнце; и сразу видно, как деревья и кустарники расправляют ветви и вытягивают их вверх.
После четырнадцати дней весны поля уже зазеленели, деревья сменили трепетную, прозрачную молодую зелень на бархат летнего одеяния. Там и тут стоит, утопая в зелени и как бы задумавшись, белая церковь на холме, протягивая луковицы башенок и звонниц в направлении большого стада облаков, которые в величавом покое и вдали от всех военных событий курчавятся на синеве неба и плывут, путешествуя, чтобы исчезнуть на другом конце света.

Последний раз редактировалось: Maria (Вс Фев 22 19:33:52 2009), всего редактировалось 2 раз(а)
#2:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Фев 19 21:06:07 2009
    —
Весна прошла быстро. Почва уже дышит летом из всех складок и борозд, лужаек, холмов и лесов. Забыты бои и беды зимы. Солнце согревает отмороженные части тела. Мужчины, обслуживающие артиллерийское орудие «Цезарь», весело плещутся нагишом в воде. Река превратилась для купающихся в Эльдорадо.
И только раскаты фронтового грома и огневые атаки на город, да ещё гудящие в дымке самолёты-разведчики или летящие в направлении противника бомбардировщики позволяют почувствовать дыхание войны. Но город спокоен только для видимости.

Пока Ржев прочно в немецкой руке. Немного вдалеке отсюда проходит окружная линия фронта. С юга по жизневажной железной дороге она охватывает город далее с востока по высотам и лесным вырубкам вдоль по руслам ручьёв и низинам, спешно поворачивает к берегу Волги и проходит, как бы защищая город поворотом, на запад, где идёт по болотным лесам и топям в Торопец, Великие Луки и Белый.
По ночам клокочет и гремит голос войны вокруг города, с запада и на севере она направлена на Москву. Светящиеся шары висят в воздухе как слабые фонари на небе, отдавая нереальный свет. Иногда бои вспыхивают вокруг укреплённого кольца защитных сооружений в виде щелей, поперечин и опорных пунктов. Тут война разевает свою свирепую пасть и метает огонь туда-сюда. И тогда все в городе знают, что атакуют русские. Но длится это, как правило, недолго; перед наступлением утра всё успокаивается. Однако покой обманчив, потому что на западных позициях орудуют партизаны. Их действия против Вермахта вызывают беспокойствие и мешают пополнениям. Малые бои вспыхивают в болотистых местах и лесах вдоль железнодорожной линии. И везде всегда необходимо быть готовым к защите, к обороне. Каждый немец на Востоке - солдат, независимо от того, что он носит: серую шинель солдата Вермахта или синюю железнодорожника. Центральный фронт – это фронт обороны, как кулак на сердце советской столицы, баланс в часовом механизме войны. И это знает противник. И потому сразу же возникает вопрос «Что он задумал?»

Фронт защищён надёжно. Регулярно ходят постовые, начеку охрана и неустанно следят за ничейной полосой разведгруппы. Фронт вокруг Ржева как сеть с крупными петлями, имеющая дыры, которые нужно латать, используя при этом мужество и умелость. Это фронт опорных пунктов, боевых групп, укреплений, минных заграждений и проволочных клубков, танковых и зенитных защитных устройств. Неправдоподобная тишина насыщена предчувствием больших летних боёв.

Слово «отпуск» теперь придётся забыть. Немногие поезда, идущие в западном направлении, пусты. Несмотря на солнечные дни и тишину, для отряда это тяжёлые недели, пронизанные жгучими лучами солнца и покрытые пылью русской земли.
Ржев – это плацдарм, это окружение в окружении. Жизнь города висит на тонком шнурке одной единственной дороги и одной железнодорожной линии. На востоке – главная линия фронта, на севере – защищённый фланг. Но на севере и северо-западе в зимние месяцы на территории Торопца и Белого просочились соединения Советской армии.
Солдаты у Ржева на страже. Каждый знает об опасности, которая им грозит, если советские военные части начнут бои с востока. Но боевое оперативное поведение диктуется страной и условиями. Кто кого окружил? Кто начнёт первым атаку? Вот те вопросы, ответы на которые закрыты пеленой тумана.
Воздух зноен. Всё ждёт. На родине в Германии все также ждут, как и на боевых позициях под Ржевом. Зенитная артиллерия расположена в обороне противовоздушного пространства.

Вода в Волге всё ещё холодная. Её течение обтекает большой изгиб берега как струя нефти. Симон «Булочка», как его все зовут, прыгает на своих коротких, но сильных ногах между булыжниками. Фельдфебель Петерсен, этот тихий человек, у которого никогда нельзя определить, что он чувствует, от присутствия воды, солнца и лета прямо брызжет радостью. Его люди посматривают друг на друга и также начинают радоваться вместе с ним. А он бегает своими длинными ногами за маленьким толстяком, который голышом в наигранном страхе удирает от длинного фельдфебеля, забыв про острые камни и прыгая как резиновый мячик между булыжниками.
Гюттенраух основательно и чересчур внимательно моет ноги; его лицо отражает всю торжественность этого дела.
Килиан лежит на песочном отрезке берега и загорает; его лицо блестит как кусок сала. Когда подходит Космалла с требованием переплыть вместе с ним через реку, то он вяло отмахивается: «Это так хорошо ничего не делать и отдыхать от ничегонеделания.» Но с ним не согласны другие.
Начинается весёлая потасовка. В одно мгновение все висят друг на друге как колючки репейника и возятся так, что их крики отражаются поверхностью воды. Петерсен возвратился широкими шагами к группе, Булочка за ним, отфыркиваясь водой.
Килиан передумал. Стоя спиной к воде он быстро хватает Гартманна и бросает его через себя коротким плавным движением в воду. В конце концов они все в реке; Булочка сопит как локомотив, двигаясь против волжского течения. Все стоят, сопротивляясь напору речного течения, размахивают руками и притоптывают ногами, озорничая. Первым, кому шаловство надоело, это Витцель. Ему было трудно добраться до берега. А теперь он сидит на валуне и заглатывает ртом воздух.
Да, вот это лето, замечательное лето! Неправдоподобный и неустойчивый мир царит между крутыми берегами.
Солдаты так расслабились, что только случайно заметили, как над ними на едва видимой высоте разыгралась яростная воздушная борьба.
Конденсатные полосы зигзагов и петель от самолётов выглядят на небе странными узорами. Но звуков с той высоты не слышно! Это война и там наверху носится смерть на голубом фоне неба.
Увиденное приглушает возникшее чувство мирного отдыха. Мужчины встают, им вдруг становится свежо, они одеваются. По дороге к сборному пункту они тихи и задумчивы, у каждого собственные мысли в голове.

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Фев 20 19:38:53 2009), всего редактировалось 1 раз
#3:  Автор: Taman,  СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 2:49:36 2009
    —
А не угомониться ли Вам, наконец-то?!
#4:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 9:27:07 2009
    —
Не поняла. В чём проблема, Taman?
#5: год 1942 под Ржевом Автор: LL, Откуда: Красноярск СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 11:30:04 2009
    —
Мария! Большое спасибо за размещение на сайте таких интересных рассказов. Только так можно понять то время и тех людей. Хотя, говорят, люди всегда одинаковые, меняются только блага цивилизации.
#6:  Автор: Hint,  СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 14:19:52 2009
    —
Maria, ждём продолжения. Пишите, это всем интересно.
#7:  Автор: OL, Откуда: Ржев СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 17:19:26 2009
    —
Taman писал(а):
А не угомониться ли Вам, наконец-то?!

Не нравиться,не ешь.
#8:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 18:15:48 2009
    —
Друзья, вы меня растрогали, честное слово. Конечно, я буду писать, зная, что читают и думают о прочитанном. Пожалуйста, только не забывайте, что на этот роман иногда необходимо смотреть двояко, со стороны Советской Армии-победительницы в той последней войне, и со стороны Вермахта, побеждённой армии Германии. Лично мне иные строки автора читать неприятно. Но бывшего врага знать надо, хотя бы 64 года спустя после Победы. И правду об оккупированном Ржеве также.
#9:  Автор: Basile, Откуда: Ржев СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 18:43:05 2009
    —
Для истории ценен каждый черепок, а здесь воспоминания участника боев под Ржевом, ценне что это взгляд "с другой стороны". Ведь только с различных ракурсов начинаешь видеть объем предмета Smile Я знаю на собственном опыте, что значит перевести целую книгу. Это большой труд и учтите безвозмездный. Так что большое спасибо Марии, простим некотрую шероховатость стиля переводит "с листа". А фактологический материал может окозаться очень значимым. Правда по первым строкам бывший наш противник явно лирик и с фактами не очень дружен. Но это его видение!
#10:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Фев 20 19:32:29 2009
    —
Оказалось необходимым привезти боеприпасы. Орудийный расчёт «Цезарь» занят этим в полном составе. Между руинами северной части города, мимо площади Ленина, возле цоколя памятника которому растут сорняки, неухоженный кустарник и пасутся лошади, дорога ведёт к базарной площади Северного города. Чёрные от копоти, взорванные бомбами, прорешечённые гранатами, почерневшие от пожаров смотрят пустыми глазницами проёмов фасады домов. Среди развалин одиноко торчат печные трубы. Казармы квартирных домов с их наивной роскошью в виде балкончиков, гипсовых колонн, штукатурных украшений и жестяных орнаментов, но без туалетов и водосточных труб крыш, без тротуаров, не отличаются в своей безысходности от партийных «дворцов», таких, как «Красный дом», «Дом армии». И как бы ни огромны или высоки были эти каменные коробки, они ничем не выделяются от других строений на фоне плоского ландшафта!

Едва тягач зенитки выкатился на базарную площадь, как вдруг загремело. Местное население с криком рассыпалось во все стороны. Огневая атака советской артиллерии! Умирающие дёргаются в последней конвульсии и вытягивают тело, раненые катаются от болей в собственной крови. Гюттенраух проносится через площадь, чтобы быстрее выехать из зоны огня.
Как только русские прекращают огонь, народ вновь собирается и базарная жизнь с торговлей тем, что ещё осталось в городе – от ржавого гвоздя до лошадиной оковы – возобновляется. Одна женщина сидит на корточках перед погибшим, быть может, её мужем, и плачет беззвучными слезами над ним; а рядом с ней уже идёт торговля и прицениваются покупатели.
А когда орудий расчёт «Цезаря» после обеда проезжает мимо рынка, то площадь уже пуста. Шесть часов прошло со времени артиллерийской атаки. Воронки от попаданий снарядов выглядят теперь уже почти безобидными.

Недели проходят как в малярийной лиходке, дни на позициях заполнены монотонностью почти нормального ритма службы.
Так уж получилось, что будто специально к возвращению из отпуска Фритца Грефе артиллерийской батарее выдали пиво. Первое пиво в России!
После обеденной поверки ганноверанец позвонил с вокзала. Гюттенраух поехал за ним, чтобы встретить. Перед зданием вокзала стоял Грефе перед штабелем пакетов, ящиков и мешков.
«И это всё привёз ты?», удивлённо спросил Гюттенраух.
«А что же мне оставалось делать?», ответил Грефе. Он выглядел уставшим. «Не мог же я отказать просьбам.»
«Но как ты сумел всё это привезти?» Феликс Гюттенраух ищет в штабеле посылку со своим именем и не находит её.
Грефе это видит, но делает вид, что не замечает.
«Четыре раза мне пришлось пересаживаться, можешь себе представить! Но повсюду было достаточно гражданских, которых я обязывал мне помогать.»
« И на каждого из нас у тебя по посылке?» Гюттенраух приподнимает большие и маленькие пакеты и посылки, перевязанные шнурами, рассматривая их.
Грефе непроизвольно смеётся. «По одной посылке? Посмотри внимательней и посчитай. Вся родня упаковывала!»
Гюттенраух прекращает поиск своей посылки. Грефе заметил и это. «Феликс», говорит он, «всем пришли пакеты, но только не тебе.» Он помолчал. Гюттенраух схватил первую попавшуюся под руку посылку и бросил её в машину. Грефе продолжает: «Я не знаю, может быть моя открытка не дошла вовремя. Тебе ничего не пришло.»
Феликс работает не глядя.
«Но моя жена тебя не забыла, Феликс», говорит вдруг Грефе. «Она тебе прислала две посылки.» И он начинает помогать грузить привезённое.
Гюттенраух заводит мотор, они сидят вместе и смотрят на бегущую перед ними дорогу. «Знаешь», говорит Грефе, «вначале я себе представлял всё очень просто. Ты едешь первым в отпуск домой, сказал я себе, и подготовишь всем сюрприз по возвращении. Никому и ничего не выдашь. А как только приедешь, то сыграешь роль Деда Мороза. Правда, время Деда Мороза уже давно прошло. Я записал все адреса и, когда приехал в Ганновер в отпуск, всем написал: Шлите каждый по посылке не более четырёх фунтов весом каждый, больше взять не смогу!»
Им пришлось остановить машину. Дорогу пересекали конские упряжки.
«Боже мой, что я этим натворил! Почта могла бы запросто выделить для меня особый вагон для перевозки. И письма прислали, среди них есть такие трогательные. И посылки!» Он толкнул водителя в бок. «А ты, старина Феликс, такой загорелый и сытый. Как жизнь?»
И снова они едут. Гюттенраух язвительно смеётся про себя. Ведь Грефе должен знать. Он адвокат. Если люди медлят с ответом, то их что-то тяготит.
«Фритц», говорит Гюттенраух, «как выглядит дома?»
«Ну, Феликс!»
«Заткнись! Как дома?»
«Ну, люди знают...»
«Нет-нет, я говорю о женщинах...» Гюттенраух ведёт машину медленнее.
«А что ты имеешь ввиду?» Грефе смотрит на него.
«Ну, всё же война и всё такое. Долго не был в отпуске!»
«Ну, это зависит от темперамента.»
«Так я и думал!»
«А что?»
Гюттенраух тормозит уже перед местом расквартирования.
«Ничего!», говорит он. Грефе удерживает его. «Феликс...»
И тут Гюттенраух ударяет по баранке, а вены на лбу у него вспухают от злости: «Я сказал – ничего!»
Грефе отпускает его. «Нет, так нет!» Он смотрит на пушки и думает про себя «Батарейные орудия готовы к бою.»
Гюттенраух молчит.

Basile, спасибо за добрые слова. Smile

Последний раз редактировалось: Maria (Сб Фев 21 18:51:36 2009), всего редактировалось 1 раз
#11:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Фев 21 18:46:54 2009
    —
В самом деле, Грефе прибыл в нужное время.
На строевом плацу только что выставили две бочки с пивом. Это первое пиво, которое солдаты будут пить с начала восточной кампании.
Фельдфебель вытащил карандаш и считает, что-то прикидывая в уме. И, наконец, докладывает: на человека пять стаканов пива и пять шнапсов. В шесть вечера будут выбивать деревянные клинья-затычки в пивных бочках. А так как сегодня воскресенье, фельдфебель хорошо считает, Гюттенраух не болтлив, а батарея отказалась от порционной водки, то на сегодня назначена «экстренная тревога». Каждый посвящён в тайну и заранее рад предстоящему.

Грефе сидит с другими солдатами в расквартировке. Посылки высятся штапелями на кроватях, столу и стульях. Теперь Грефе обязан рассказать обо всём, что он видел в отпуске в Германии. И он начинает с рассказа о том, что дома, к счастью, не знали, какой опасной была здесь в России зима. Хотя, как мужчины, так и женщины об этом конечно подозревали. Особенно матери. Ведь они уже пережили однажды Первую мировую войну с таким же стучащим от страха сердцем. Тогда на фронте были отцы, а теперь сыновья. Матери ещё не забыли, как молча ходят мужчины-отпускники, как смотрят на всё голодным взглядом, как будто не могут насмотреться. «В России чёрт ногу сломит, там хуже, чем на войне!», сказала однажды мать Грефе. Но и германские города носят на себе маску войны.

Возле места расквартировки возникла суматоха. Витцель, недавно ушедший с канистрой и ящиком для провианта, открывает дверь и кричит с порога: »Мне нужны два человека!» И вновь вылетает из двери. Космалла и Грефе, сидевшие возле двери, встают и выходят наружу. За столом фельдфебель отрезает большие доли от огромного пирога с присыпкой из сахарного песка. Пирог с присыпкой! Капитан стоит рядом и внимательно за этим наблюдает. Кругом благоговейное молчание. Атмосфера праздничнее, чем на свадьбе.
Булочка смотрит через окно. «Бог ты мой», говорит он и приподнимается повыше, чтобы лучше рассмотреть, «да там пирог?!»
Действительно, Витцель принёс канистру с натуральным кофе, Грефе и Космалла укладывают куски пирога стопкой. А Гюттенраух смотрит на всё это, усмехаясь и не говоря ни слова.
И только теперь все вспоминают, что длинный Феликс во время объявления "экстренного положения" не вскочил и не побежал, как все по тревоге, а остался сидеть. Ах, вот в чём дело! Поэтому его не было целый день. Он пёк пирог в армейской пекарне! Все восторженно поднимают Феликса на руках и подкидывают в воздух. А он знай себе ухмыляется!
Какое же волшебство может сотворить всего лишь одна посылка!
Длинные письма, восхитительно длинные тексты, присланные еловая веточка, пирог, колбаса и печенье, сигареты, сэкономленные отцом для сына, книги, сладости, домашние тапочки, мармелад – а для Гартманна пара шерстянных перчаток. Гартманн натягивает их и коротко бросает фразу: «К сожалению, слишком поздно, два пальца уже отморожены.»
Другие солдаты орудийных расчётов «Антон», «Берта» и «Дора» подходят полным комплектом к столу. Всем всего хватит. Рассказам нет конца. И, как в калейдоскопе, разговоры крутятся о родине и доме, переходя границы стран и времени.
Грефе счастлив. Выдержанные неудобства из-за посылок были не напрасны. Улетела, незаметно испарившись, тоска по дому. Солдатская жизнь уже вовлекла его в свой ритм.

В шесть часов вечера оберфельдфебель лично выбивает из бочки с пивом затычку. Батарея сидит на свежем воздухе за столами. Какой прекрасный день! Жаворонки заливаются трелями над их головами, внизу течёт река, над ней высятся готовые к бою орудия, охрана выставлена. И если бы это не была Россия, то можно было бы подумать, что здесь, как в мирное время, празднуется встреча однополчан.

Пиво! Знаешь ли ты, что это такое – целый год без пива пехотинцем шагать по испепеляющей жаре или в безжалостный мороз? А можешь ли ты себе представить, как часто мужчины говорят: «Вот сейчас бы холодного пивка!» И это тогда, когда рядом лишь прокипячёная вода, холодное кофе или чай? Ты не забыл это, солдат? И вот он стоит перед тобой, первый стакан пива после целого года лишений в России. Лучшее немецкое экспортное пиво, прямо из родных мест.

Солдаты пьют с наслаждением, длинными глотками. И даже пена в носу никому не мешает. Пиво, немецкое пиво! Капитан сидит среди своих солдат и качается в такт песне. Удивлённые русские стоят вокруг. И это немцы..? Витцель вынес гармонь. Под неё поётся лучше. Шеф за солиста, а фельдфебель, сам из Баварии, должен будет читать потом из фронтовой газеты анекдот о баварском ефрейторе Крумхубер из деревни Гинтертупфинг, которого рота послала для пробы домой в отпуск, чтобы выяснить, соответствуют ли они, солдаты Восточного фронта, после всех пережитых солдатских неудобств всё ещё требованиям культурной жизни мирного общества?

Последний раз редактировалось: Maria (Вс Фев 22 19:49:28 2009), всего редактировалось 4 раз(а)
#12:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Фев 22 0:04:33 2009
    —
Настроение солдат улучшается на глазах. Среди шума и гама вдруг попросил слова капитан. Все на короткое время посерьёзнели и утихли. Капитан сказал, что впереди – тяжёлое время, что необходимо сейчас летом набраться сил и отдохнуть. Он хотел было сказать ещё что-то, но тут вдруг заскрипел кран бочки с пивом. Капитан сел, улыбаясь. Мужчины захлопали в ладоши. Песню..! Солдаты встают, разминая ноги. Их языки развязываются, глотки как бы смазаны маслом.

Вдруг на один из столов встаёт Гюттенраух. Глаза его блестят. Кожа на высушенном солнцем и ветрами лице идёт волнами. Cам он качается, как тростник на ветру, и пытается отбросить волосы со лба. Опускает голову на подбородок, приподнимает тяжёлые веки и кричит: «Внимание!»
Капитан смеётся, а потом наступает тишина.
«Дорогие дамы и господа! Подходите ближе, не стесняйтесь. И тот небольшого роста господин подойдите поближе, пожалуйста! Я не кусаюсь и денег не беру!»
Он немного раздумывает над тем, что хочет произнести, поднимает голову, сглатывая при этом так, что его кадык прыгает. Сзади смеются. В эту секунду Феликс Гюттенраух стоит возле воображаемого ярмарочного балагана.
«Вы видите самое интереснейшее и актуальнейшее, что есть в мире. Вы видите аттракцион этого столетия – военную панораму города Ржева, пуп Земли, сокращённо п.З.! Подходите, подходите! Детишки, девушки и Вермахт платят половину!»

Возле крана пивной бочки вдруг настораживается оберфельфебель. Одна рука застывает на пивном кране, в другой – стакан. Он стоит, как вкопанный в землю столб, и вслушивается в доносящиеся с востока звуки. Что он там услышал? Отчего сработал его инстинкт? Нам грозит опасность? Так и есть. Он кричит: «Ложись!»
Гюттенраух падает на землю в той позе, в какой стоял, жестикулируя на столе. А секундой позже что-то гремит как тяжёлые чемоданы и взрывается за местом расквартировки. Вся батарея лежит плашмя, каждый пытается вжать голову в землю.
Забыты пиво и веселье, забыты пироги и родина. Война даёт себя знать угрожающим вихрем. Над батареей проносятся залпы с минутными перерывами. В сарай гаража попал снаряд. Ничего не поделаешь. Ясный голос капитана спрашивает: «Раненые есть?» Ответа нет. И лишь фельдфебель отвечает немного погодя как бы из милости:» Нет, господин капитан!»
Гюттенраух лежит посреди дороги. Руки-ноги вытянуты. Он бурчит: «Вы видите...»
Новый ряд залпов ревёт и разрывается на свободном от застроек месте. И тут Феликс Гюттенраух вскакивает и истошно кричит: «Когда наконец кончится это г...о!»
«Лечь!» орёт на него капитан.
Этот приказ явно доходит до сознания Гюттенрауха.
«Что?» спрашивает он и поворачивается всем телом в направлении голоса. Узнаёт капитана, принимает стойку и отвечает: «Слушаюсь, господин капитан! Но...», и начинает заикаться. «Мне нужен отпуск, господин капитан, мне надо срочно домой...»
«Ложись!» кричит начальник. Гюттенраух вновь лежит распластанным на земле и в такой позе, как будто обнимает камни. Снаряды разрываются далеко в развалинах домов.

Неизвестная фотография. Ржев.



Последний раз редактировалось: Maria (Пн Фев 23 22:08:37 2009), всего редактировалось 2 раз(а)
#13:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Фев 23 22:04:00 2009
    —
Капитан вызвал Гюттенрауха уже к ночи. Когда он вошёл, Петерсен и Грефе уже сидели у него. Выговор был строгим, под конец стопка водки, по одной сигарете на человека и серьёзный разговор. Через час все трое уже выходили из помещения шефа батареи. Была полночь. У линии фронта висели сигнальные ракеты. В это время капитан, низко наклонившись над столом, писал при свете двух свечей длинное письмо. Прочитал его ещё раз, заклеил и надписал «Авиапочта», подчеркнул это слово красным карандашом и надписал твёрдым почерком: «Г-же Эмилии Гюттенраух. Временное проживание: Берхтесгаден (Бавария), постоялый двор «Красная звезда». Затем он потушил свечи и лёг одетым на походную кровать.

В четыре часа тревога по батарее. В семь часов все готовы к марш-броску, стоя перед зданием бывшей фабрики. Никто не знает, в какую сторону идёт марш. Называется это «смена позиций». Шеф молчит, подразделение молчит, полк стоит во Ржеве.
Новый тягач Гюттенрауха заводится, дрожь пробегает по мощному железному корпусу машины, зенитный расчёт усаживается.
В семь часов пятнадцать минут со стороны головы колонны передаётся сигнал «Батарея – марш!» Железные машины-чудища рычат, улица стонет, земля дрожит под гусеницами. Батарея медленно приходит в движение. Орудия гремят и пружинят на ходовых осях так, как будто едет целый танковый полк. Марш идёт в сторону запада, по хорошо наезженной дороге. Недалеко от города происходит поворот к пышноцветущей местности. Танки, сожжённые и заржавленные, оставшиеся здесь после боёв прошлого года, прерывают собой как островками зелёное море зелени. Иногда встречается табличка с названием местности слева и справа от проезжей дороги, участок обваленной садовой изгороди, наполовину заросший сорняками выжженный кусок земли с жалобно торчащей печной трубой, вот и всё. Здесь была когда-то русская деревня. Война ворвалась в тишину деревни и унесла её с собой. Трава прикрывает руины. Когда вернутся сюда люди, чтобы восстановить деревню?

Впереди линия железной дороги. От неё марш ведёт в болота. Повсюду на путях транспорт, лошади, орудия, танки, обозы, между ними пирамиды сена и соломы, штабели боеприпасов. На запасных путях санитарные поезда. Позади вокзала дорога оживляется. Пехотная часть, припорошенная тонкой пылью русских дорог, ищет путь. Артиллерийские подразделения остановлены; среди них мортирная батарея с толстыми короткими стволами. Там же стоит передвижная радиостанция, телефонисты устанавливают связь. И весь этот военный поток состоит из множества транспортных заторов, перепутанных и разделённых, и снова сплетающихся по неустановленным правилам войны потоков. Теперь солдатам становится ясно, почему были слышны по ночам грохоты и раскаты. «Здесь котёл!», говорит Булочка, а Витцель смотрит на него: «Здесь окружение!». Зима уже давно забыта, а вместе с ней лазарет, цветы, поля и солнце над Ржевом. Окружение! Они сворачивают с шоссе; батарею разделяют. Обоз катит дальше, тяжёлые гусеничные машины и орудия едут южнее железнодорожной линии по дороге, выглядящей как вспаханное после пара поле и ведущей в этом развороченном пыльном состоянии по лужайкам и полям.

Наконец становится тише, главный поток движется теперь вдали на севере. Здесь, три четверти года назад, война прокатилась по тогда ещё жёлтому морю урожайных полей. Раны видны отдельными участками, которые оставила фурия: глубокие воронки, наскоро оборудованные стрелковые позиции, земляные дыры, небольшие рвы. А вот здесь ров от танка противника, заполненный вонючей болотной жидкостью, там кладбище сгоревших автомобилей, останки танков, часто беспорядочно разброшенные, иногда горой друг на друге. Здесь проходили танковые бои в октябре 1941 года в направлениях Ржев и Калинин. Именно здесь противник выставил своих стальных гигантов, чтобы затормозить наступающий клин. Тут же машины, сожжёные, опрокинутые, прорешечённые противотанковыми пушками и автоматами. И везде вдоль дороги на зелёных обочинах белые берёзовые кресты с касками на них. Если деревни целы, то они не заняты войсками. Войска давно уже ушли вперёд. Население таких деревень ведёт себя осторожно, но достаточно дружелюбно. Солдатам выносится молоко и вода. Крестьяне стоят возле окраин дорог, запылённых цепными передачами машин.
А вот здесь возле железнодорожной линии бой заклинился. Сгоревшие вагоны, частично опрокинутые и уже ржавеющие, валяются повсюду. Возле них дюжина советских орудий всех калибров, разодранных в клочья. И тяжёлый советский танк, такой массивный, что даже с разорванной башней и разбитыми гусеницами занимает половину проезжей части дороги. В лобовую часть танка через толстые стальные стенки попала граната и взорвалась внутри.

Марш продолжается. Слева бухает артиллерия, фронт должно быть проходит в нескольких километрах южнее. Не там ли образовался котёл? Вполне вероятно. Но с севера по другую сторону железнодорожной линии тоже слышны орудийные выстрелы. И на востоке также фронт. Солдаты уже не задают вопросов.

Последний раз редактировалось: Maria (Ср Фев 25 22:43:49 2009), всего редактировалось 1 раз
#14:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вт Фев 24 22:38:53 2009
    —
В темноте при пересечении долины тягачи застревают накрепко в грунте. Дорога, используемая танками, полностью разворочена, как будто целое стадо свиной копалось тут в грязи. Сколько же танков проехало в последние дни по этой дороге? Да это же сплошная топь! А впереди ещё настоящие болота...

Низкий лесок спускается к самой дороге. Из деревьев можно изготовить палки. Артиллеристы несут их, меся ногами грязь, к рытвине, чтобы укрепить её, сделав настил. Каждый солдат участвует в деле. Наконец первый тягач с зенитным орудием «Антон» смог благополучно проехать по настилу. Однако орудие «Берта» застревает, соскальзывая с настила. Пушка грозит опрокинуться. Солдаты моментально подбегают к ней и поддерживают, упираясь в медленно опускающуюся в грязь махину. Срывают с себя униформы, потея, и работают, толкая машину.
Наконец и это орудие прошло. Начинает темнеть. Перед ними холм. Освежающий ветер продувает тело. Деревня! Табличка предупреждает: «Сыпной тиф – Входить опасно!»
После новой лощины начинается болотистый лес с дорогой, укреплённой единственным настилом из палок. Снова табличка, снова поселение, исчезнувшее с лица Земли, затоптанное как ненужный огонь. Пара печных труб торчит, окружённая как свечами жёлтыми цветами. Возле бывшего въезда в деревню раскинулось солдатское кладбище с табличкой и железным крестом над ней:»Здесь покоятся останки 53 неизвестных немецких солдат». Обломки многих немецких грузовиков для перевозки людей, одно орудие и два танка окаймляют площадку перед захоронением. А напротив брошены как стая диких зверей более дюжины советских танков. Между ними можно различить развороченные остатки артиллерийских позиций. И всё это скрыто буйно цветущей и жужжащей поляной.

Наступила ночь. Батарея устраивается на ночёвку, солдаты сооружают палатки. Воздух влажен, луга пахнут сладко и дурманяще. Едва улёгшись, солдаты сразу же заснули. Только шаги часовых шелестят в высокой траве возле орудий, машин и спящих людей.

Последний раз редактировалось: Maria (Ср Фев 25 22:44:33 2009), всего редактировалось 1 раз
#15:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Фев 25 22:42:19 2009
    —
А в четыре часа все снова на ногах, впереди марш-бросок. Глоток из походной фляги, кусок хлеба, немного тушёнки из банки, готово!
Путь нелёгок и проходит через болотистый лес, наполненный водой, комарами, невыносимой жарой, злостью и ругательствами, потной работой и лишь скромным успехом.
К следующей ночи соединения добираются до железнодорожного узла Оленино, проезжают заполненный до краёв людьми и техникой этот посёлок городского типа и раскидывают лагерь севернее Белого в молодом лесочке между берёзами и елями.
21 июня 1942 года. Связные приходят и уходят. Лето полно звуков. На редких дорогах не обрывается поток машин и марширующих колонн. Кругом движение.
В конце этого дня солдаты занимаются тем, что всегда делают перед предстоящими боями – пишут письма. Витцель, самый молодой солдат в расчёте батареи, пишет родителям; перед бывалыми солдатами он делает усилие скрыть волнение. Гюттенраух молчит. Он пишет письмо жене. После этого они все сидят вместе перед палатками. Зажжён небольшой костёр с дымом для того, чтобы отгонять комаров. Солдаты курят и почти не разговаривают. Сидят до появления тумана и выпадения росы. И только теперь палатки начинают манить сном.
Ночью над ними кружатся советские разведывательные самолёты и сбрасывают флуоресцирующие ракеты, которые освещают лес. Но орудия насторожённо молчат как звери на охоте. Где-то возле Оленино падают бомбы, видны вспышки, и ещё долго дрожит воздух от взрывов.

Утром солдаты трогаются в путь. Мелкий дождик только что прошёл над лугами и полями. Над ними поднимается пар. С дорог исчезла пыль На их окраинах вдруг оживают кустарники и деревья. Это замаскированные зенитные подразделения, пехота, пушки, артиллерийские орудия тяжёлого и лёгкого типов, лошади, машины, посыльные. Местность меняется на глазах. Такой маскировки требует война. Там, где только что находилось пахотное поле, стоят редкие берёзки. И только дымящиеся полевые кухни выдают этот обман.
И вновь в дороге на Оленино. Возле вокзала всё скученно. Поезда всё ещё ходят. Из них разгружается материал, люди военных соединений и машины. Собираются по частям снабженческие лагеря. Среди этого муравьиного гнезда, состоящего из штабов, обозов, коммуникационных пунктов, сигнализаторов, телефонных и радиоустановок, мехмастерских и стройбатальонов, делаются попытки соблюдать порядок. Южнее посёлка, в зоне сосредоточенных военных соединений царит уже точность и план. Хорошо отлаженная дорога с тремя колеями – это хребёт, ведущий вперёд.

Здесь мало лугов, кругом лес. Демидово, в котором расположен бывший господский дом царских времён в обрамлении старых буковых деревьев, очень красив. Офицеры Генштаба проносятся мимо. Высшее командование армии!
Двигаемся дальше. Санитарное подразделение устраивает перевязочный пункт. Заболоченные леса слева и справа, в основном по краям дороги, кишат большим количеством войск. Повсюду одна и та же картина!

И над всем этим на безоблачном небе сверкает великолепное солнце. Наконец солдаты добираются до исходной позиции. Орудия катятся вправо от проезжей дороги в конец цепи холмов в долину, в засаду. Они ставятся так, чтобы не дать прорваться танкам противника.
Наступает вечер. В сумерках соединения держат контакт с соседями и ждут. Обоз, который в Оленине вновь присоединился к боевой батарее, устраивается поудобнее. Костры и огонь запрещены. Противник не должен их видеть!
С наступлением темноты капитан подходит к солдатам и инструктирует: »Батарея присоединена к танковой дивизии и выступает против противника и его позиций в долине позади холмов вместе с танками и гренадёрами (Прим. перев.: гренадёры = рядовые моторизованной пехоты). За прошедшие месяцы противник создал крепкие заграждения. Он спокоен и , вероятно, ждёт нашей атаки. Недооценивайте его силу. Данных и чисел о ней, правда, у нас нет. Да это и неважно. Цель наступления – небольшой переход через речку, которым мы должны овладеть, чтобы выйти к Борисову прямо через середину советских соединений и слиться с южной группой, которая будет вести атаку из направления Борисова. Этой операцией будет замкнуто окружение, закрыт котёл. Предупреждаю, что будет трудно. Крепитесь! «Танцы» начнутся в три часа ночи. Вопросы есть?»
Тишина.
«Тогда на сегодня «Спокойной ночи!»

Последний раз редактировалось: Maria (Чт Фев 26 22:39:45 2009), всего редактировалось 1 раз
#16:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Чт Фев 26 22:14:37 2009
    —
http://home.hccnet.nl/e.kooistra/tweedezomerslag.html
На ссылке есть интересные рисунки и карты.
#17:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Фев 26 22:28:45 2009
    —
Петерсен лежит с капитаном в слегка выдвинутом наблюдательном пункте одного артиллерийского взвода. Они добрались сюда утром, пока ещё было темно. В первый раз они видят поле боя. Перед ними расположена деревня, которая как бы вросла в грунт, мягко переходящий в открытое пространство, окаймлённое большими лесными полосами, которые в тылу противника превращаются в толстые, тёмные меха лесов до самого горизонта.
Полная тишина. Посреди ландшафта за небольшой волнистой возвышенностью должна протекать речушка с бродом через неё. Там ударная позиция противника, к этому месту пойдут в атаку штурмовые группы.
Светлеет. Воздух ясен. Видимость отличная. Ни один возглас не выдаёт того напряжения, которое вскоре разрядится, когда обе стороны начнут бой.
Жаворонки в небе поют над линией фронта. Всё так мирно, что хочется снять поющих птиц с небесной голубизны и уберечь от войны.

Петерсен поднимает бинокль к глазам и рассматривает растилающуюся перед ним местность. Ничего не заметно. Он продолжает осмотр. Ничего! Догадывается ли противник, что скоро разразится бой?
Наблюдательный пункт сооружён на другой стороне откоса на краю лесочка. Под брезентом плоской палатки стоят радиоустановки. Наблюдатели внимательно рассматривают противоположные позиции. Перед ними планы местности, на которые они временами поглядывают. Всё ещё тихо. Солнце поднимается выше.
Петерсен оглядывается. Где они вообще лежат? Тут должен находиться одинокий двор, как тогда, год назад. Но болото так заросло, что растительность покрыла всё место пожарища. Гнилое яблочное дерево посередине высоких зарослей травы указывает на место, где был когда-то фруктовый сад.

Взмахом руки капитан зовёт Петерсена в укрытие. Они прислоняются спинами к стенке рва и курят каждый по сигарете. «Будет трудно, наверное», говорит капитан. « У русских было достаточно времени, чтобы всю зиму, весну и раннее лето укрепить позиции. Это они хорошо умеют делать! Мы в проигрыше, потому что нам придётся и без того не очень сильными войсками закрывать окружение и уничтожать котёл. Много соединений не могло быть снято с восточного направления.»
«Будут ли советские соединения пробиваться на танках?»
«Ну, естественно, Петерсен!» Капитан курит длинными затяжками сигарету, втягивая при этом щёки. «Там в котле расположен армейский штаб. И две советские танковые бригады. Они будут выходить несмотря ни на что.»

За их спинами всё выше и выше поднимается солнце. Тени, ещё недавно длинные и едва заметные на росистой траве, становятся короткими. Темнота лужаек постепенно исчезает в утреннем свете.
«Этот наблюдательный пост не очень удобно выбран!» говорит шеф. «Он расположен напротив солнца.»
Теперь и фельдфебелю хочется сказать слово: «Русские отлично пристрелялись в последние дни. Бесполезно выходить из укрытия. Парни целятся точно, господин капитан. На другой стороне стоят тяжёлые 17,5-см – орудия и полевые гаубицы!» И, как бы пытаясь взять успокоить собственных солдат зенитной артиллерии, добавляет: »Но эффект стрельбы здесь в болотах плохой. Снаряды падают в трясину и взрываются уже глубоко в земле.»

Жаворонки поют трень-трень. Капитан удивлённо рассматривает цветок незабудки, который цветёт прямо перед его лицом на поляне. Протягивает руку, срывает цветок и рассматривает его внимательно. «Таких больших и красивых незабудок мне не приходилось видеть в Германии», говорит он. «Даже в садовых хозяйствах я таких не видел, Петерсен. А здесь эта красота растёт в диком виде повсюду!» Поглядывая на позиции противника он прикладывает цветок ко лбу. А потом снимает и закладывает между страницами своей записной книжки. Зажигает новую сигарету и предлагает одну Петерсену. «Сейчас два часа пятьдесят семь минут.»
Капитан смотрит на часы, потом разворачивается к солнцу. «Слышите... вот сейчас... Петерсен, слышите, это наши бомбардировщики!»
Из-за низкостоящего солнца ничего не видно.
Самолёты летят в свете солнца и поэтому не видны противнику. Высоко над головами солдат они летят в сторону фронта.
В одном из деревьев «ворчит» зяблик.
На нейтральной полосе всё тихо, как и часами ранее.
Артиллеристы повскакивали, чтобы сосчитать самолёты. Один солдат вымолвил лишь: «Да это целая эскадра.» Капитан смотрит вверх. Равномерно, плотной группой с рёвом летят серебряные птицы над ними. Но почему противник не реагирует на них?
Немецкие позиции оживают. Сигнальные ракеты, белые шары повсюду выстреливаются в воздух. Это опознавательные знаки «Мы здесь!»

Добавлено спустя 9 минут 20 секунд:

Valera, спасибо за ссылку! В ней на голландском языке описаны бои с конца июля до середины октября в направлениях Зубцов, Сычёвка, Вязьма. И карты хороши. Большинство их мне приходилось уже видеть в книгах немецких мемуаристов и историков.
Повествование романа-воспоминания, которое я воспроизвожу, развёртывается где-то южнее Оленино и севернее Белого. Там был котёл в конце июня и начале июля.

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Фев 27 22:36:40 2009), всего редактировалось 2 раз(а)
#18:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Чт Фев 26 22:44:58 2009
    —
Я копал этот котел. Места дам действительно интересные. Мне бы вот рисунки с этой ссылки в нормальном качестве где нить качнуть.
#19:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Фев 27 22:33:50 2009
    —
Группа бомбардировщиков в небе расходится в стороны. И в этот момент пехотинцы в рвах поднимают головы и им становится легче. Те, что лежат сейчас на линии передовой, благодарят в душе авиацию.
Люки самолётов открываются – это можно хорошо наблюдать через бинокль. Дюжинами падают бомбы. Вначале они нерешительно покачиваются, а потом под воздействием притяжения земли несутся вниз.
«Один-два-три». Капитан считает. Из почвы за земляным валом взмываются ввысь чёрные столбы дыма, они разделяются на части и висят неподвижно в воздухе.
Яркий свет, языки пламени и над ними высоко в небе возникает чёрное облако взрыва. И только теперь грохот доходит до ушей. Над зелёными лугами летают зигзагами бомбардировщики, ищут, падают в полёте вниз, сбрасывают свой смертоносный груз. Земля стонет, воздушный бой набирает скорость.
Это – первые аккорды боя за уничтожение котла! Немецкий фронт, всё ещё лежит, выжидая, на земле. Боевые самолёты заново набирают высоту, кружат над ничейной полосой и ищут. И снова цель, и снова детонации взрывов. Там, где несколько минут назад был ясный, чистый и прозрачный воздух, тянутся длинные, грязно-серые и туманные шлейфы пороха в западном направлении.

На линии фронта все с удивлением и пристальным вниманием наблюдают за работой боевых товарищей в атмосфере.
Новые соединения Люфтваффе выходят из лучей солнца; истребители сменили бомбардировщиков. Со странным свистящим звуком они низко несутся, перепрыгивая через холмы и леса к линии фронта, к руслу речки позади возвышенности.
Из них слышны стуки автоматов и бортовых пушек, которыми они обстреливают передовую линию. После совершённого сброса бомб машины отвесно взлетают ввысь; на короткое мгновение их корпуса вздрагивают и поблёскивают под косыми лучами солнца.
На противоположной стороне над позициями противника между лесом и топью, в извилинах долины и по склонам стелется пороховой дым взрывов.

«Почему русские не стреляют?», спрашивает капитан, наблюдая за происходящим.
«Ничего не видно», говорит он и отнимает бинокль от глаз.
А в воздухе уже другие боевые машины Ю-88 в сопровождении истребителей. Они производят другой звук, серьёзней и глубже, чем самолёты Хенкеля.

Позади речушки ещё спит часть леса, который окружают самолёты. Они там что-то обнаружили, может быть расположение противника. Их полёт замедляется. Они что-то выискивают. И вдруг падают головной частью вниз. И тут же давление воздуха подбрасывает их вверх. Разворот и отлёт к немецким позициям. И вновь: Набрать высоту, падение! Часть леса по ту сторону водной глади исчезает под градом бомб целевых сбросов пикирующих бомбардировщиков. И выше всех – самолёты-истребители в голубом небе. Как будто ястребки радуются в небе солнцу.

Советы наконец очнулись; между всех летящих, падающих и взмывающих вверх машин появляются белые и чёрные облачка взрывов зенитных снарядов. Теперь самолёты как бы танцуют в воздухе. Совместное действие формирований разрушается. Уже не слышно отдельных детонаций, а только сплошной ревущий грохот. Более часа длится эта ужасная стихия. Но ещё ни один выстрел не был сделан из немецких карабинов, ни одна очередь не выпущена из немецких автоматов. На немецких позициях пока ещё полная тишина.

Что, ещё недостаточно? Теперь из ореола солнца появляются пикирующие бомбардировщики с распластанными крыльями, но медленнее и солиднее, чем другие боевые машины. Истребители танцуют вокруг группы бомбардировщиков, пролетая между ними. И если бы не смерть, поджидающая повсюду, то можно было бы назвать эту игру свежим росистым утром просто красивой!

Тяжелейший смертоносный груз сбрасывается на позиции противника.
Теперь советские зенитки стреляют безостановочно. Однако самолёты не прекращают атаки. Наводка цели – падение! Как птица головой вниз падают они в сторону земли, потом головной частью снова вверх.
Земля как бы всасывает машины, они падают. Рывок! Бомба сброшена. Автоматика включена. Машина как когтями отталкивается – даже можно чувствовать работу и скрип стальных поверхностей. Поднялась!
Внизу развёрстанная земля раскрыта огромной пастью.
И вновь падение за падением! Советская зенитная артиллерия стреляет, небо в точках взрывных облачков как лицо в веснушках. Из тумана выскальзывают самолёты, блестят на мгновение металлом на солнце и исчезают. И показываются вновь как мячи, которые бросает мастерский игрок – война.

Valera! Пороюсь в книгах. Если найду карты котла возле Оленино-Белого года 1942, то выставлю здесь в теме...

Последний раз редактировалось: Maria (Сб Фев 28 19:07:58 2009), всего редактировалось 1 раз
#20:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Сб Фев 28 14:49:37 2009
    —
Maria,спасибо за перевод. Читаю.
#21:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Фев 28 19:05:34 2009
    —
На наблюдательном пункте солдаты как язык проглотили. Давление в барабанных перепонках оглушает.
Однако в пять часов, спустя два часа с начала боя, боевые самолёты и истребители покидают небо и поле битвы. Это происходит так же быстро, как и началось. Гром замолк.

Теперь начинает вести огонь немецкая артиллерия. Снаряды летят туда, где искромсана земля, где находится противник, где висит завесами дым от взрывов, покрывая всё серой пеленой. Гранаты свистят в полёте. Плотный заградительный огонь прокладывает себе дорогу. Это уже момент выступления пехотинцев. Из передних рвов поднимаются они, солдаты Ржева, и бегут на ничейную полосу. Катятся танки. Наблюдатели следят за тем, как работают солдаты: идут вперёд, прыгают, бросаются на землю, как они быстро делают перед собой земляной холмик, укладывают карабин на него и стреляют. Танки едут зигзагами, пробираясь к слабому месту противника. Одновременно они прикрывают собой солдат в серых мундирах, открытых огню.

Шум боя овладевает всем фронтом. Стрекотание ружейного огня пехоты звучит между барабанными ударами артиллерийских взрывов.
Советы не остаются без ответа. Из рвов противника хлещет теперь яростный огонь.
«Буль-буль-буль», слышится со стороны гранатомётов, метающих снаряды в наступающую пехоту. Впереди сапёры, убирают преграды и взрывают минные поля. И всё под огнём противника.
Русские стреляют тяжёлым калибром по досягаемым целям. Ззицу-румс-ззицу-руммс! И так без конца. На пункте наблюдения все втягивают головы. Снаряды летят через головы людей в лес.

Капитан одел стальную каску. Телефонисты лежат перед входом в палатку. Огонь гуляет по лесу, переходит на дно долины, в деревню, где люди, как и повсюду, не захотели оставить своего жилья без присмотра, кричат от страха, потому что пожары уже полыхают в избах и дым пахнет сгоревшим мясом. Домашние животные бегают в ужасе по лугам.

И вдруг случилось что-то непонятное, когда капитан и Петерсен спрыгнули в ров для укрытия. Короткий рёв, сердце сжалось от страха, вспышка, удар, запахло серой. Петерсен прижало к спине капитана, сидевшего на дне рва. И ещё четыре раза без перерыва! Петерсен почувствовал удар по каске, по голове. Он не может двигаться. И ещё четыре раза. «Чёрт!» стонет Петерсен. Глыбы сыпятся на него, он скрипит зубами, хочет подняться, но это не получается. Что-то на него упало и крепко держит. Артиллерию не слышно. Куда-то исчезли жаворонки и незабудки. Петерсен видит в мыслях свой двор и дом...
И ещё раз слышен рык смерти. Над ними разнесло в щепы дерево.
«Господин капитан», выдавливает из себя Петерсен. «Я – не - могу – встать!»
Капитан вместо ответа упирается телом в стенки рва, его каска давит на чёрную, болотистую землю. Петерсен видит, как от напряжения набухают его вены на лбу и на шее. «Петерсен. Парнишка...ещё минуточку потерпи!» Целая вечность, эта минуточка. Снова что-то шипит, удары слева сбоку. «Петерсен, Вы ранены?»
«Я не знаю!»

«Что случилось?» Фельдфебель артиллерии стоит на коленях перед дырой. «Вилли, быстро, их засыпало!» Пехотинцы убирают стволы и ветви и вытаскивают Петерсена из земляной дыры. Петерсен встаёт на ноги и приседает для пробы: всё в порядке. Потрогал затылок: крови нет. Опять пронесло! Покрутил головой: и здесь всё нормально. Вытряхнул глыбы мха из униформы – действительно, с ним ничего не случилось, он цел.
Капитан выпрыгнул из рва и засмеялся. «Это прямо чудо, ребята!» Деревья срезало как бритвой. Шеф осматривает разрушенное. «Четыре деревянных обрубка, это просто счастье, Петерсен!».
Солдаты артиллерии бледны. Стоят тут же, куря сигареты.
«А у вас что?», спрашивает капитан. Палатка разорвана. «Четыре гранатных осколка», отвечает фельдфебель, «но в орудие. Все люди целы.»
«Значит, тоже повезло!». Снаряды больше не летают.
Петерсен думает о своих солдатах. Если и у них за бугром такая же трёпка, то ему надо быть с ними. Капитан как будто отгадал его мысли.
«Тут нам уже делать нечего», говорит он. Артиллеристы подтверждают сказанное. «Сейчас русские начнут стрелять полевыми гаубицами.» Петерсен снял сапоги, чтобы вытряхнуть грязь. И тут вновь начинается стрельба. В этот раз звуки светлее, октавой выше. При этом Советы постоянно меняют цель. Они стреляют с холма без выбора.

P.S. Пожалуйста, wodka! (минералка всё же полезнее для здоровья) Smile

Последний раз редактировалось: Maria (Вс Мар 1 13:09:02 2009), всего редактировалось 1 раз
#22:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Сб Фев 28 21:44:40 2009
    —
Maria, надо спросить у Менделеева.
#23:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Сб Фев 28 23:55:03 2009
    —
Временами водка все же полезнее минералки.))
#24:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 1 13:06:31 2009
    —
«Сохраняйте дистанцию!» кричит капитан Петерсену. «Нас видно!» И пускается в бег через высокую траву, подпрыгивая и спеша. Снаряды свистят над ним, он бросается на землю и пережидает. Взрыв. Бег продолжается. Взрыв слева, шестьдесят метров впереди. Он пережидает. Кренг... Снаряд идёт на него. Моментально в укрытие от огня. Третий взрыв ложится справа от него. Всё, успел!

Петерсен бежит за ним. Как у зайца сверкают его пятки. Чёрные, величиной с тазик для умывания, гранатные дыры во мху наполняются водой со всех сторон.
Снаряд перед ним, взрыв справа, прыжок вперёд! Снаряд слева. Лежим? Нет, бежим! Петерсен прыгает. Кренг... Взрыв на том месте, где только что лежал Петерсен.
Наконец они достигли высоты и падают, откашливаясь, на землю защищающих их склонов. У капитана каска в глине и грязи висит на затылке. Петерсену противен сам Петерсен. Он чувствует себя грязным уже от того, что не брился три дня. Такая вот глупость приходит ему в голову.

Танковых атак русских не было. Ожесточённая борьба за ключевую позицию продолжается. Во второй половине дня ближе к вечеру поступают первые сообщения с передовой. Первый ряд укреплений взят, широкий прорыв достигнут, на противоположном берегу реки образовался платцдарм. Шум боя, стоявший с самого утра, постепенно затихает. Мощный барабанный грохот первого часа битвы распался на много маленьких барабанных ударов там и сям на поле сражения. Говорят, что соседние дивизии успешно выдвинулись вперёд. Танковая дивизия, в состав которой входит батарея, продвигается шаг за шагом через главное поле сражения в зоне советской защиты.
Артиллерийский огонь противника затих, фронт отодвинулся дальше: Куда вчера ещё могли попасть снаряды полевых орудий, воцарилась глубокая тишина.
Ринтинтин, немецкий двухэтажный самолёт-разведчик, облетает новую линию фронта; ни одному большевику нет до него дела.
Ещё один самолёт пролетает по линии продвижения и что-то выискивает как голодная щука в озере с карпами. Самолёты-истребители сменяют друг друга во время наблюдения.
Ни одна советская машина не решается выступить в сторону подвода немецких частей, пока летают истребители.
Танки подходят к орудийной батарее позади склона и расходятся далеко друг от друга. Поверхность луга превратилась в ковёр со сложным восточным узором, в котором артиллерия оставила чёрные точки, а танковые гусеницы свои завитушки, круги и фигуры.

Небо затягивается тучами. К вечеру начинает крапать дождь. Фронт мгновенно утопает в грязи и трясине. К обеду машины ещё могли пройти вперёд, но к сумеркам уже не проходит ни танк, ни тягач. Попытка пройти по боку дороги и через всё поле означает проход без соприкосновения с врагом. Парализующее волю настроение овладевает людьми. Без дел сидят танкисты в люках; орудийные расчёты вылезают подышать воздухом. Всё предсказывает затяжной дождь. Пехота борется с грязью. У всех падает настроение кроме, пожалуй, Феликса Гюттенраух. И даже у Петерсена плохое настроение.

Ночь черна как смола. Собственной руки не видно перед носом. Дождь капает крупными каплями без перерыва. В нём тонут последние надежды на сохранность проезжих дорог. Обоз батареи стоит сонливо в леске под мокрыми деревьями. И только возле походной кухни наблюдается оживление. Все заползают куда-нибудь и спят. Конная часть распрягла лошадей. С мокрыми мордами стоят животные под высокими елями. Наползает влажный холод.
Люди Петерсена сидят в мокрых шинелях на тягаче и ждут. С пушек капает, под оружейными дулами - лужи. Утром капитан пробует один проехать вперёд на боевой машине. Но в низине перед пылающей деревней он застрял – конец. Танки месят грязь, тягачи ревут, но всё без толку.
Подъехал генерал, пытаясь также проехать вперёд, но застрял. Пришлось ему ехать туда, откуда он только что приехал. Перед важной атакой дождь вдруг перечёркивает все планы дивизии. Наступление захлёбывается и растёт опасность, что Советы выведут большое количество соединений из котла на север. Этого нельзя допустить! Прорыв на Борисов необходим!
Вот уже два дня дождь льёт без перерыва. На два дня всё застопорилось. Ждут танки и штурмовые орудия, противотанковые и зенитные пушки, ждут санитарные тележки с флажками Красного Креста, ждут конные и моторизованные колонны. Всё ждёт. Рука общего паралича как бы держит солдат за плечи и сердце.

Последний раз редактировалось: Maria (Пн Мар 2 20:38:16 2009), всего редактировалось 1 раз
#25:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 1 20:06:01 2009
    —
Valera, в книге, которую я здесь перевожу, речь идёт в данный момент об операции "Зейдлитц" июня-июля 1942 года под Олениным и Белым. В ходе этой операции Вермахт "зачищал" свои тылы возле Ржевско-Вяземского плацдарма. Об этой операции правдиво написано С.А.Герасимовой в её последней книге "Ржев 42. Позиционная бойня", издательство ЭКСМО, 2007 г. Мне кажется, Вы сможете без проблем приобрести эту книгу заказом через интернетовский ОЗОН. Книга стоящая. И там есть карты боёв, правда сильно уж маленькие...
http://www.etver.ru/lenta/index.php?newsid=32644
#26:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 2 20:35:02 2009
    —
Возле линии наступления стоит обоз роты танковой пехоты.
Здесь обслуживают раненых. Они подходят, медленно шагая по месиву грязи, с зелёными маленькими лицами. Они голодны, питание было снижено в рационе. Просят сигарету.

Советы настойчиво забрасывают всех и вся снарядами. Потери в немецких ротах велики. Особенно много их было при штурме первого ряда рвов.
Старшина роты раздаёт своим людям шоколад. Спрашивает о павших. Записывает всё в свою маленькую красную записную книжку и проставляет день, месяц и год. Раненые стоят под дождём. С их плащ-палаток капает. Они курят; их белые повязки быстро меняют цвет, пропитываясь кровью. Солатские униформы разодраны и запачканы. Болотная жижа хлюпает в сапогах. Большинство лиц заросло неопрятной щетиной, руки в трещинах и грязи. На груди болтаются на шнурках листы с данными о ранениях. Здесь они ждут санитарных повозок.
На подножке машины сидит мужчина с пепельно-серым лицом, левый рукав гимнастёрки разрезан и висит. На плече толстая повязка. Ухо также перевязано. Солдат теребит правое колено.
«Ганс, что за лицо ты делаешь?» спрашивает его старшина роты на своём кёльнском диалекте.
«Да тут у меня, наверное, осколок!» Мужчина кривит лицо от боли.
«Это твоё третье ранение, Ганс?»
«Да-да.»
Ему очень больно, это заметно. Через некоторое время он поднимает взгляд и осматривается. «Да-да.» говорит он. По его лбу течёт дождевая вода к носу и капает на сапоги.
«Завтра погода будет лучше, Ганс!» Старшина роты продолжает записывать в свою книжку.

Вот уже два раза над ними пролетали транспортные самолёты, почти рукой можно было до них достать, но всё равно они невидимы в пелене дождя. Самолёты искали свои позиции, чтобы сбросить провиант и боеприпасы. И хотя выстрелы сигнальными ракетами были даны, самолёты улетают, а потом вновь возвращаются. Двадцать минут они были заняты поиском и вновь улетели.
Внизу в лощине вода стоит уже над грязевой кашей.
Сапёры и пленные строят новые гати из дубин и бревён. Медленно исчезает близлежащий и когда-то населённый пункт. Круглые брёвна изб используются для покрытия дорог.

На третий день погода наконец-то проясняется. В двенадцать часов уже вновь улыбается солнце. Оно будит солдат, которые выбираются из машин и палаток, вдыхая воздух. Выражение лиц разглаживается: Солнце светит! Деревья и кустарники пахнут и блестят водяными каплями на солнце. Туман быстро расходится. И истребители уже тут как тут. «Ринтинтин», надёжный товарищ, уже облетает линию фронта. Подлетают отряды пикирующих бомбардировщиков. Позади массива леса они бросаются на противника.
Батарея ждёт приказа на выступление. Но пришлось терпеть ещё один день, прежде чем на это был дан приказ. Гати постоянно обновляются, упрочняется покрытие, добавляются брёвна. Первые тягачи с боеприпасами и провиантом мучительно проходят через месиво. Они толкают перед собой чёрную волну жижи. Конные упряжки и пехота ждут.
И всё же эта страна полна таинственности! Так быстро, как начался затяжной дождь, так же быстро вода исчезла в неизвестных складках грунта. На чётвёртый день дороги почти пригодны для проезда. И уже видна на высотах и буграх первая пыль. Солдатам стала заметнее легче.

В это же самое время передовые батальоны беззащитно лежат в грязи на одной и на другой сторонах речушки и обороняются, стараясь удержать отвоёванные позиции. Советам не удаётся атакой вернуть потерянное пространство.
Поступают первые тяжелораненые, их привозят тягачи и танки.
И уже как фанфары звучит приказ «Готовиться к выступлению!»

(Продолжение следует)
#27:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Вт Мар 3 0:37:06 2009
    —
один к семи , или к десяти ... это водка или Дух ,или что ещё???

Добавлено спустя 14 минут 57 секунд:

Отвечаю, это фсё вместе,непорядочный цареподобный грузин,отдал приказ Жукову, вымотать фашиста перед Москвой,на фоне Волгоградского наступления. Жуков тупо исполнил. А перед этим сказал: Пацаны умирают стоя.и Патсаны умерли.
#28:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вт Мар 3 22:36:40 2009
    —
Позади головных танков движется в марше зенитное орудие «Цезарь». Капитан, стоя на площадке, направляет его, давая указания Феликсу Гюттенраух. Они едут след в след. Местность – сплошная лунная поверхность; бои за каждый километр дороги пропахали всю землю.
Бесконечной колонной плетутся гусиным шагом пленные в тыл и теряются, расходясь при распределении по деревням.

После пяти часов марша остриё солдатской колонны прошло три километра. Теперь они стоят на волнистой поверхности, спускающейся вниз к речке. Вдруг затарахтели лёгкие зенитки, создающие защиту от низколетящих самолётов. Солдаты закрутили головами. Девять советских бомбардировщиков пересекают дорогу на высоте тысяча метров и летят к колонне.
«С машин в укрытия!» Солдаты разбегаются и ищут укрытия на оголённой местности. Лёгкие зенитки поливают изо всех стволов. Но советская группа самолётов упрямо летит на колонну. Атмосфера воздуха начинает звенеть, орудия стреляют, звон нарастает в гул и приближается с неумолимой силой. Солдатские тела ввинчиваются в почву.
«Берегись!» Взрывающиеся бомбы, давление воздуха, поднимающее их вверх. В ста метрах от края дороги три ряда воронок от сброшенных бомб. Солдаты нерешительно поднимают головы.

«По машинам!» Капитан встаёт и берётся за бинокль, наблюдая. «Эти больше не вернуться!»
«Батарея маршем вперёд!» К послеобеденному времени голова колонны уже стоит на вспомогательном мосту через речку. Позади растерзанного лесного массива слышен шум боя.
В наступающих сумерках вечера люди добираются до деревни, разрушенной до основания. Жизнь проявляется здесь лишь под навесами, которыми когда-то пользовались Советы. Главный перевязочный пункт уже устраивается. На краю деревни в сторону высоты разбивается кладбище; какая-то рота уже хоронит двух погибших солдат.
Подвозятся две советских противотанковых пушки. Ими будут пользоваться наши люди. Вокруг местечка как жилы проходят рвы и сапы. Повсюду развешены предупреждающие белые листы или дощечки с надписью «Осторожно, мины!» и «Езда по колее!». На высоте позади деревни орудийная батарея занимает огневую позицию для отражения танковых атак противника. Позиция открыта с трёх сторон.
Сапёры-пионеры ещё заняты разминированием, т.к. территория оказалось полностью обложенной минами. Всем солдатам приказывается передвигаться лишь по наезженной колее танков. Два оберефрейтора-пионера проходят мимо, оба несут по миноискателю. «Шестьсот мин только на одной высоте!» сообщают они и продолжают неутомимо искать дальше. А потом несут связки мин и уничтожают их на дне лощины. Зенитчики наблюдают за их работой. Через полчаса территория очищена от мин. Машины медленно проезжают вперёд и устанавливают орудия на позициях.

Наступает ночь. Слева и справа на юге-востоке напротив Борисова огненное кольцо фронта. В эту ночь никто не спит. Все стоят возле орудий и непрерывно смотрят на вспыхивающий огнями фронт, где с трёх сторон вот уже несколько часов гремят орудия. Светлые вспышки немецких попаданий постоянно разрывают темноту. Противник не остаётся без ответа. Многоствольные реактивные установки! Ясно различим огонь их многоразовых жёрл. Как огневыми кометными шлейфами шелестят и шипят снаряды, падая плотными рядами на немецкие позиции и исчезая в земле. Стучат очереди автоматов, немного быстрее немецкие, медленнее и инертнее – Советов. Автоматные очереди доходят и сюда. Горизонт вокруг клокочет от метающихся огней.
«Как светлячки!» прерывает общее молчание Космалла.
Петерсена передёргивает как от холода. «Да уж, как ночь св. Иоганна!»
Витцель возвращается с караульного поста, ставит автомат на пень и долго прочищает нос, сморкаясь. При этом он говорит: «Впереди окапываются. Если внимательно прислушаться, то можно даже слышать, как стучат лопаты.»
Булочка и Гартманн намазывают один кусок хлеба маслом и делят между собой.
«Что-то будет завтра?» спрашивает Витцель. «Завтра нас наверняка пошлют в бой.»
Никто не отвечает. Каждый думает о своём.
Гюттенраух сидит на корточках, завернувшись в шинель, под орудием и о чём-то мечтает. Килиан спрашивает, можно ли закурить сигарету.
«Это не запрещалось.» Космалла тоже хочет курить.
«Но всё же поосторожней с огнём! Почва тоже может воспламениться.» предупреждает Петерсен. Он трёт ладонями лицо, стараясь этим привести себя в бодрое состояние.
Витцеля не оставляют мысли о доме. Что сказала бы его мать? Нет, лучше, если она всего этого не узнает и не увидит ужасный лик войны. То, что домашние видят на картинках и их догадки, это, конечно, неприятная вещь. Но действительности они себе представить не могут. А потом он начинает думать о солнечном дне возле Волги. Вид Гюттенрауха в костюме Адама приходит ему на ум и он смеётся. Другие тотчас поворачивают головы в его сторону, что его немного пугает. А Гюттенраух молчаливо сидит под своим орудием...

Последний раз редактировалось: Maria (Ср Мар 4 22:04:55 2009), всего редактировалось 1 раз
#29:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Мар 4 22:00:11 2009
    —
Танки стоят на проезжей части дороги. Зенитное орудие «Цезарь» подъезжает и пристраивается к ним позади. Приходит капитан. Поехали! Задание – создать окончательный прорыв. Главная линия фронта всё ближе и ближе. Над верхушками холмов шипят, пролетая, случайные снаряды и рикошеты. Капитан лично ведёт боевую часть. Три лёгких зенитки для отражения низколетящих бомбардировщиков катятся вместе с частью.
Командира взвода лёгких зениток, молодого светловолосого мл. офицера лихорадит; видно его волнение. Капитан улыбается ему.
Другие же орудия подъедут позже. Обоз остаётся на позиции.

Дорога подсохла ещё больше. Лежащая перед солдатами территория холмиста и слегка приподнята. Впереди с правой стороны расположен «перепаханный» пикирующими бомбардировщиками лес. Группа русских пленных идёт навстречу, с поникшими головами и безразличными лицами: монголы, крепкосложенные сибиряки и гибкие с красно-коричневой кожей и бегающими туда-сюда узкими глазами татары.
В своих зимних одеждах и меховых шапках трусят они в тыл. Их скудные пожитки лежат в грязно-серых мешках.

А тут грузовик идёт навстречу танкам: он хочет объехать танковую колонну по узкой проезжей части и попадает в глубокую канаву, из которой уже не может выбраться. Головной танк отъезжает в сторону, чтобы обогнуть застрявшую машину, и заезжает при этом на поле. Взрыв сотрясает воздух. Танк опрокинут на бок, люк башни открывается и команда выпрыгивает оттуда. С разорванными гусеницами лежит теперь танк как неподвижное чудище.

Остановка. «Мины!» говорит капитан, пожимая плечами.
И снова в движении. Огонь автоматных очередей уже совсем близко, разрывы артиллерийских снарядов противника ложатся слева позади колонны, значит зону огня проехали. Из лесных участков по обеим сторонам дороги грохочет немецкая артиллерия. Солдатские уши быстро привыкают к адскому шуму.
Когда они спускаются в ложбину, чтобы через неё выйти к оврагу, солдатам махают танкисты. Они уже ждут впереди колонну.
«Позади оврага проходит главная огневая линия!» кричит ст. лейтенант оттуда, где стоят танки. Связной на мотоцикле подъезжает к дороге и передаёт листок. «Мы остаёмся здесь!» добавляет ст. лейтенант. «А вам дадут там внизу в овраге новые указания!» кричит он вдогонку. Танки приходят в движение и исчезают в зелёных волнах полей как тяжёлые боевые корабли.

В овраге их уже ждут. Капитан ведёт разговор с каким-то майором; они лежат в высокой траве над картой. Когда майор поднимается, стряхивая пыль с мундира, то солдатам видны полоски, указывающие на сотрудника генштаба.
Офицеры выходят на возвышение, позади которого бушует автоматный огонь. А здесь в овраге светит солнце. Воздух не колышется. Петерсен потягивается и разминается. Солдаты сбрасывают шинели и бросают в траву. Подходит танкист и просит сигарету. В лощине тарахтит русская машина, везя тяжёлую мортиру в лес.

Килиан вновь пишет что-то в свою записную книжку. Вскоре возвращается капитан. «Наша позиция будет там», говорит он и показывает справа на склон, на котором выступает бугорок как естественное укрепление. «Из-за того, что мы видны противнику, будем занимать её лишь с наступлением темноты.»
Килиан хочет знать, как называется близлежащий населённый пункт. «Там внизу в долине на главной линии огня расположена деревня. Фёдоровское. А в принципе не всё ли равно, Килиан?»
Капитан отдаёт приказы относительно тягача. Гюттенраух отводит его в укрытие по другую сторону дороги ближе к краю леса. Теперь зенитное орудие, готовое к стрельбе, установлено справа дороги. «Всё, сделано!» говорит капитан и хлопает в ладоши. «А кто сварит нам теперь хорошего кофейку?» Шеф вытаскивает из сумки молотый натуральный кофе.
По лощине протекает родничок; яркие цветы болотной калужницы растут на пригорке. Солдаты варят кофе. Как это прекрасно! Они пьют кофе из походных фляг и едят выданный сухой паёк. Капитан первым подаёт знак, укладываясь на землю, чтобы вздремнуть. Вскоре дремлют и остальные.

Давление воздуха и грохот мгновенно вырывает людей из объятий дремоты. Головы гудят от запахов цветущих вокруг растений. Протерев глаза, солдаты видят, как разъезжаются танки. Облака сажи совсем близко от них. Зииууу-руммс-руммс! Беспокоящий огонь в направлении танков. На дне лощины устроены бывшие стрелковые земляные норы: туда и прячутся расчёты.
Близится следующая орудийная очередь. Там, где зенитка и солдаты стояли возле танков, снаряд взорвал часть дороги.
Третья очередь ударила подозрительно близко от тягача. Гюттенраух прыгает под мотор. Все затаили дыхание. Куда попадёт следущая очередь?
Но русские вдруг закончили обстрел. Выстрелов больше нет. Солдатам хорошо известна эта особенность противника. Но дремать уже никто не хочет. Все бодры и находятся по приказу возле земляных нор-укрытий.

(Продолжение следует)

Примечание: Да, точно. Автор описывает окружение оставшихся частей 39 армии в котле возле Оленина и Белого. Зачистка тылов Вермахта операцией "Зейдлитц". Надо бы карту поместить. Но, как на зло, мой сканер барахлит - пока залить карту не могу. Sad
#30:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 5 22:01:19 2009
    —
В полночь боевая часть занимает позицию. Идёт мелкий, едва заметный и тонкий как ниточка, дождь. Он неприятен, так как от него мокнет всё вокруг. Солдаты рады заняться хоть какой работой, главное – двигаться и согреваться движением.
В сумеречной темноте ночи узнаваемы лишь очертания местности и долины, которая лёгким изгибом расстилается перед орудийной позицией. Действительно, солдаты тут видны как на тарелке! Идеальное место для прямого огня. Особенно, если им будет артиллерийский огонь. Внизу в долине деревня. Через дома, сады, лужайки, родники проходят немецкие рвы и укрепления. Что-то постоянно вспыхивает и искрится. Из направления, где расположено зенитное орудие, можно видеть, где находятся стрелки. Картина такая, как будто сотня человек безуспешно пытается привести в действие свои испорченные зажигалки.

За деревней темнеет венец лесных склонов, с которых Советы всё время стреляют по немецким рвам. Лёгкие зенитки установлены на склоне позади оврага. Космалла, Витцель и Грефе собирают зелёные ветви для маскировки. Возле зенитного орудия, которое они слегка вкопали в землю, окружив небольшим валом, быстро выросла группа деревьев. Другие солдаты устраивают неподалеку земляные щели для укрытий. Гюттенраух, который только что увёз тягач в ложбину, возвращается и принимается рыть ямки в почве для сооружения большого палаточного навеса. Капитан, увидев его работу, запрещает ему рыть в том месте. «Палатку ставят всегда командой в три человека. И поставь её немного подальше. Не так близко к орудию, Гюттенраух!»
Подходят Булочка и Гартманн и помогают Феликсу Гюттенраух ставить навес.
После двух часов работы вся позиция оборудована и Петерсен докладывает об этом шефу.
Позади них, в небольшом углублении болота, которое выглядит как островок полный жёлтых цветов куриной слепоты, устраивается фельдшер. Он докладывает о себе капитану, пригласившему его в своё укрытие на склоне напротив деревни.

Шеф рассматривает в бинокль расположенные на горизонте леса и зовёт Петерсена. Они лежат бок о бок в укрытии. «Там», капитан показывает в левое направление, «там стоят танки Т 34. Завтра они будут, вероятно, атаковать, пробуя взять деревню и пытаясь прорваться. Русские подтянули тяжёлую артиллерию и у них много гранатомётов. Реактивные установки Вы уже в прошлую ночь слышали. Снова будет пляска ведьм! Другие наши орудия прибудут сюда самое раннее завтра к полудню. Да, нам придётся не один орешек расщелкать!» Он поворачивается к Петерсену и говорит: «Жаль наших пехотинцев-гренадёров.» Дождь капает на стенку рва; он не прекращается этой ночью.
Внизу в деревне крики. Напротив леса что-то блестит и гремит. Разрываются ручные гранаты, шум отражается эхом от лесистых склонов. Выстрелы. Наконец наступает тишина. «Наши захватили разведгруппу противника», высказал своё предположение капитан.

Три красных сигнальных ракеты, шипя, врезаются в небо. Немного позже позади зенитного орудия слышен рёв; склоны изрыгают гранаты, позиция освещается огнём. «Чемоданы» свистят и ревут над головами расчёта и падают у края леса там, где находится противник.
«Советы очистили деревню и увели с собой жителей», говорит капитан. Они продолжают лежать под дождём. «Если они подтянут танковый отряд, то будут изо всех сил стараться выйти через дорогу из котла. И будут пробиваться так долго, пока не дойдут до шах-мата, т.е. до изнеможения. С этим мы уже знакомы. Иван дерётся изо всех сил и кончает также неожиданно, как и начал.»

Дождь усиливается; во рвах и укреплениях вода стоит высотой с палец.
Была выпущена ракета, освещающая теперь всё поле битвы почти дневным светом. Из немецких рвов выплёскивается автоматный огонь; автоматных очередей становится больше. Что-то произошло! Крики. Видно, как в беге перепрыгивают преграды отдельные солдаты. Они бегут, поворачиваются к лесу, стреляют и бегут, перепрыгивая, дальше.
«Чёрт!» капитан хватает Петерсена за рукав. «Там!».
Со склонов леса осторожно, как насторожённые звери, спускаются три советских танка и катятся под глухой шум моторов на деревню. Единственная немецкая противотанковая пушка тявкает: бач-бач-бач. Танки не обращают на это внимание. Они всё ближе продвигаются к деревне.
«Тревога! Танки!» Капитан выпрыгивает из рва и бежит в сторону. Петерсен бросается к зенитному орудию. Последним, спотыкаясь, выбегает из темноты Килиан и вспрыгивает на сидение. Петерсен у замера. Числа скачут, ствол передвигается градус за градусом. Поднимаем! Только бы свет ракеты не погас! Танки продолжают катиться. Они уже у въезда в деревню. Пехотинцы-гренадёры стреляют по колоссам что есть сил.
«Огонь!» Огненный гриб слепит. И в тот же момент внизу слышен металлический удар. Огонь взметнулся вверх. Горит какой-то сарай. Становится светло. Избы горят как бумага.
Обойма, звеня, выпадает из ствола.
Петерсен требует исправить результат. Затвор щёлкает, закрываясь.
«Огонь!» Танки останавливаются как по команде. Поворачивают башни. Капитан щурит глаза, всматриваясь. Языки огня на одном танке. Возглас удовлетворения доносится из немецкого рва. Как привидение вырывается пламя из стального корпуса танка противника. Сильная детонация, башня танка летит вверх и падает рядом с горящим сараем.
Теперь вся деревня освещена пожаром.
Другие танки почувствовали опасность. Моторы взревели. Машины разворачиваются на месте и под прикрытием домов уходят в лес.
«Меняем цель!» Идёт расчёт. «Тихо!» Килиан медленно разворачивает ствол орудия. Глаза Витцеля горят от напряжения.
В третий раз: «Огонь!» Но секундой раньше танк успел сделать движение крюком. Снаряд ушёл в землю.
Новый замер. Поправка. «Готово!», «Огонь!».
Сквозь высокие языки пламени горящего дома и клубы дыма подбитого танка немцы видят, как второй танк Т 34 крутится по кругу и безумно стреляет вокруг себя. Один горячий снаряд, выпущенный танком, пролетает, шипя, над головами и попадает в склон над ложбиной. «Попадание в гусеницы!» кричит спереди из рва капитан.
Снова: «Огонь!» Петерсен прикрывает левой рукой ухо, у него голова гудит как пчелиный улей. «Башню заклинило!», слышны слова впереди изо рва.
«Свинство!» Космалла отодвигается назад, чтобы вытереть от пота глаза и лоб.
Замер. – 1400 метров. Затвор закрыт.
«Огонь!» Капитан выпрыгивает из рва и кричит: «Полное попадание!»
Второй танк горит. Танкисты появляются в люке башни и стреляют. Автоматная очередь пролетает над ними. Люк тотчас захлопывается. Теперь они стреляют из танка.
Петерсен даёт новую команду к огню: танк разлетается на куски.
Последний танк успел за это время исчезнуть в лесу.
Гренадёры занимают при свете пожарища прежние позиции.
Атака отбита.

(Продолжение следует)

Из книги С. Герасимовой «Ржев 42. Позиционная бойня», стр.88-89

«В северной части окружения вся территория заболоченных лесов между большаками Белый – Оленино и Белый – Кострицы была заполнена большими и маленькими группами советских командиров и красноармейцев из разных дивизий 22-й, 41-й, 39-й и 11 кав. корпуса, которые устремились к дороге Белый-Оленино, чтобы выйти из окружения. По всему участку севернее Белого через большак пытались прорваться многочисленные разрозненные небольшие группы воинов и отдельные красноармейцы.

По воспоминаниям тех, кто вышел, немцы сразу же направили в лес спецгруппы из числа изменников Родины и немцев, владеющих русским языком и языками кавказских и среднеазиатских народностей. В форме солдат и командиров Красной Армии эти группы направлялись с задачей уничтожать командиров и комиссаров, а рядовой состав объединять и способствовать их пленению. Эти лица также занимались распространением ложных слухов, созданием панической обстановки среди военных, блуждающих по лесу, и среди населения в населённых пунктах. Их слова падали на хорошую почву, так как по лесу бродили небольшие группы солдат – голодные, уставшие, не знающие истинного положения люди.»

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Мар 6 22:34:05 2009), всего редактировалось 1 раз
#31:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 6 22:24:07 2009
    —
Дождь льёт так, что, хотя и светло, населённого пункта Фёдоровское не видно совсем. На лесных склонах клубится туман, как пар из-под крышки кастрюли с кипящей водой. В земляных укрытиях опадают стенки из-за насыщения почвы влагой.
Капитан не верит тишине, которая сейчас царит в долине.
Петерсен считает ящики с боеприпасами; их слишком мало. А так как Гюттенраух из-за месива не может подъехать на тягаче, все обязаны помогать. Солдаты переносят снаряды через ручей; длится это два часа и стоит сильного потоотделения.
Потом они пробуют зажечь огонь, но дерево такое влажное, что из затеи ничего не получается.

Булочка ведёт наблюдение, находясь в карауле возле укрытия капитана. Но небо закрыто тучами и пеленой тумана и невозможно что-либо различить.
Остальные сидят на корточках в мокрой одежде под палаточными навесами и жуют хлеб, как будто у них во рту солома. У каждого в запасе по четыре куска хлеба из продовольственного пайка, а на всех ещё две банки тушёнки и масло к хлебу. Петерсен напоминает об экономии продуктов. Если сорвётся доставка продовольствия при такой погоде, им придётся долго сидеть на том, что останется от пайка.
Капитан, ругаясь, всё посматривает на серое дождливое небо. Пройдут ли зенитные пушки «Антон» и «Дора»? Он продумывает в голове их путь от обозной стоянки до своей позиции. Большак, топи и склоны... А потом отрицательно качает головой и говорит себе: «Исключено!». После этого размышления он уже шагает по руслу ручья, пересекает лощину и почти подходит к лёгким зениткам. Немного не дойдя до позиции, слышит шум боя из долины. Под покровом дождя и тумана танки противника прокладывают себе дорогу из леса к деревне и через неё. Равномерный ход и звук двигающихся танковых гусениц перепутать ни с чем невозможно.

И вновь сумашедшая пальба. Танки стреляют с тем знакомым рёвом, который с зимы стоит у немецких солдат в ушах. Попеременно со своеобразным шумом взрываются ручные гранаты и мины.
Бой короток. Танки катятся зигзагами. Дождевые испарения закрывают всё происходящее и не позволяют что-либо увидеть. Гренадёры отступают. Одним прыжком взбираются они на склон, бросаются на землю и зарываются в грязь заново. Голос сквозь шум: «Пятая сюда!» Это, вероятно, офицер распределяет людей.

Петерсен прикрывает зенитное орудие на всякий случай. Никто не знает, что может случиться. Какая-то группа солдат, тяжело дыша, взбирается к ним наверх. Фельдфебель подходит к нему. «Стреляйте, камерады, стреляйте, чтобы они видели, что здесь не пройти! Наши две роты не смогли удержать долину!» Петерсен раздумывает. «Нет», говорит он, «это не имеет смысла.» Долина прикрыта туманной пеленой. «Нам не разрешено раньше времени выдавать себя.»
«Ну, хоть раз пальните по деревне!»
Петерсен закуривает сигарету. «Парни», говорит он в раздумьи, «этим я всем сделаю лишь медвежью услугу. Если пополнение боеприпасами не подойдёт, то каждый снаряд будет на вес золота.»
Фельфебель опускает от разочарования голову и руки, вода стекает с воротника его шинели, запачканной глиной.
«Но они должны знать, что мы ещё здесь!» Злость поднимается в нём. Он подходит к Петерсену: «Ты хоть знаешь, что здесь происходит?! Через два часа на этом месте должен быть закрыт котёл!»
«Да поймите же!» Мозг Петерсена работает. Ответственность, лежащая сейчас на нём, давит огромным грузом.
Фельдфебель продолжает в резком тоне дальше: «Наши боеприпасы почти кончились. У нашей противотанковой пушки нет снарядов с сегодняшнего утра. Если пополнение не придёт, всё пойдёт наискось.» Он снимает мокрую пилотку и выкручивает её. «Чтоб я провалился на этом месте!» заключает он свою речь.

«Настоящее свинство!» Космалла стоит рядом и держит руки в карманах брюк. Гренадёры соскребают куски глины с сапог винтовками. Один из них дышит тяжело, как загнанная овчарка. Грохот в долине стихает. Теперь там устраиваются танки и подходит пехота противника. Сквозь туман слышно, как стучат лопаты.

(Продолжение следует)
#32:  Автор: Taman,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 7 1:02:07 2009
    —
OL писал(а):
Taman писал(а):
А не угомониться ли Вам, наконец-то?!

OL писал(а):
Taman писал(а):
А не угомониться ли Вам, наконец-то?!

Не нравиться,не ешь


Не нравиТся, не ем, отторгаю, отвергаю. "Ржев, неизвестная битва Георгия Жукова" видели. Излияния какого-то там Марииного солдата Вермахта, о том, что он защиищал от нас свою Германию - слышали. Знать мнение врага надо - согласны, но от Вас OL......
#33:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 7 1:24:11 2009
    —
Ах, Taman, Ваше любопытство Вас до добра не доведёт.
Не лезьте туда, куда Вам и не хочется, и не читайте то, что Вы не понимаете. Оставьте эту тему в покое. Подумайте о Вашем здоровье...
#34:  Автор: Taman,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 7 2:03:43 2009
    —
Maria писал(а):
Ах, Taman, Ваше любопытство Вас до добра не доведёт.
Не лезьте туда, куда Вам и не хочется, и не читайте то, что Вы не понимаете. Оставьте эту тему в покое. Подумайте о Вашем здоровье...

Ах-ох. Какая чушь.
#35:  Автор: Hint,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 7 17:51:24 2009
    —
Taman, попробуй сам найти интересный исторический материал, опубликуй, и народ к тебе потянется..
#36:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 7 18:59:32 2009
    —
Мария ждем продолжения. Applause
#37:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 7 22:18:57 2009
    —
Напряжение снимается тем, что немецкая артиллерия начинает стрелять по деревне. Катком, от одного конца до другого.
Солдаты уже не смотрят на часы. Дождь медленно прекращаетcя. Туман водяных испарений рассеивается, повсюду хлюпает вода. Теперь вырисовываются и контуры деревни. Вначале они размытые, а позже приобретают уже чёткие формы. Петерсен лежит на холмике и просматривает в бинокль долину. От увиденного у него перехватывает дыхание. Он начинает считать, тихо повторяя про себя, стараясь не испугать числами остальных солдат. Каждое новое число ускоряет его пульс «Пять, шесть, семь...» Он досчитал до четырнадцати. «Четырнадцать танков», он поворачивается и смотрит в лицо Грефе. Сглатывая слюну, произносит ещё раз «Четырнадцать танков!» Был бы здесь хотя бы капитан..!
«Пехота Советов уже окапывается между домами», произносит он, чтобы как-то прервать молчание со стороны Грефе. «Хоть бы солнце вышло», думает он про себя.

Туман исчезает быстро. Теперь земля требует солнца и гонит его в сторону лесных склонов. Со стороны зенитного орудия спрашивают, что делать. Петерсен смотрит ещё раз в бинокль, считает танки по второму разу, как бы убеждая себя, что это не во сне. Потом поворачивается к своим людям и кричит:»Четырнадцать танков!»
Мужчины, олстолбенев, смотрят в его сторону. Уж не углом ли вперёд, клином, хотят прорываться здесь танки противника? А ведь фельдфебель только что сообщил, что у немецкой пехоты иссяк резерв боеприпасов! Бой за деревню они потеряли из-за тумана, а теперь лежат на склоне в грязи...

«Давай!» Петерсен принял решение. «Поехали!», говорит он. «Но осторожно и с точным прицелом!»
Килиан уже сидит на «стуле святой троицы», как он прозвал своё сидение. Оно скрипит от влажности и набухания. Ствол орудия опускается и движется. Как черви в грязи, пробираются танки там, в деревне, через месиво. Теперь их уже видно невооружённым глазом. Со стороны зенитки возгласы: «Орудие готово!»
«Проверить настройку. Позиция!» Петерсен требует точности.
«Огонь!»
Гренадёры вскидывают руки к ушам, защищая их от грохота; берёзовые ветки вокруг зенитной пушки, украшенные дождевыми каплями, вздрагивают и теряют свою красоту. Барабанные перепонки болят.
«Огонь!» Крыша слетает с одного дома.
Чёрт возьми! Мимо!
Пустая обойма звенит при выпадении металлом по металлу.
«Огонь!»
Танки в долине между тем забеспокоились. Как муравьи, крутятся они и ищут укрытия.
Но на этот раз даже взрыва не заметно.
«Килиан!?» А это уже упрёк.
Килиан не поднимает головы, что может означать лишь одно: Да-да, Петесен, спокойно. Я знаю.
«Огонь!»
«Попадание в цель!»
Петерсен смотрит на часы. 11 часов 34 минуты. Танки отходят теперь в сторону лесных склонов. Один танк хочет оторваться и удрать от грозной зенитной пушки по прямой; он карабкается через гору мусора и задевает угол дома.
«Новая цель: Танк на правой стороне выезда из деревни, возле кучи мусора!»
«Огонь!» Снаряд, вылетая из пушки, шипит и попадает в мотор. Узкое пламя, как бы уходящее в себя. Но что это? Танк продолжает двигаться!
Ещё раз: «Огонь!»
Чёрт! Мимо!
«Огонь!»
«Готово! Новая цель!» Петерсен смотрит назад. Килиан и и Гартманн показывают на засов. Космалла кричит: «Стой! Пустая обойма застряла в стволе!»
Килиан спрыгивает с сидения. «Булочка, шомпол, быстро!»
Толстяк бежит вокруг орудия, сломя голову.
«Толстый!» кричит Космалла. Гюттенраух, подающий снаряды, сам спокойствие. «Тут», говорит он и подаёт шомпол. Вчетвером они бегут к стволу.
«Раз-два, раз-два, раз-два!»
Чшш... Слышно над их головами. «В укрытие! Бронебойный снаряд!»
Зенитчики падают плашмя и ползут по лужам. Влага проникает во все одежды. Из-под воротника уходит тепло. Гренадёры пехоты просто скатываются со склона вниз, так они быстрее вне опасности.
Что-то ещё раз шипит с другой стороны. Из оврага начинает обстрел лёгкая зенитка. С высоты падают бризантные гранаты в пехоту противника. Танки быстро покидают долину. Зенитчики мгновенно выскакивают из луж, вводят шомпол в ствол, и пустая обойма от снаряда зо звоном выпадает из орудия.
В ущелье над лёгкими зенитками шипят выстрелы гранатомётов. Внизу в деревне слышны крики. Гренадёры поднимаются из укрытий и щелей и, штурмуя, бегут со склона. Лёгкие зенитки «лают» при стрельбе, автоматы стучат, гранаты гремят, гранатомёты шипят.
«Ура!»кричат штурмующие, перебегая через родник. Со всех сторон долины слышно эхо, многократно отражаемое лесными уступами.
«Огонь прекратить, пауза!» кричит Петерсен. Солдаты встают, вытирая пот с лиц.
«Ну, люди...», говорит Гюттенраух, «теперь я верю в ангелов хранителей!»
С высоты возвращается капитан, махая руками.

(Продолжение следует в понедельник)

Уважаемые читатели! Smile
Завтра я не смогу продолжить повествование. Поэтому советую использовать перерыв и уделить немного внимания Вашим жёнам, подругам, матерям и сёстрам.
Насчёт Madam Taman... Лучше всего не обращать на выпады внимания.
#38:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Вс Мар 8 0:18:46 2009
    —
Taman, ты наверно знаешь много иностранных языков,переводишь неизвестную (литературу) на родной,и беЗплатно распространяешь в интернете,если нет ,переведи fast-fud-u%

Добавлено спустя 2 минуты 31 секунду:

Maria,с празником ,удачи и здоровья.
#39:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 9 1:04:49 2009
    —
Спасибо, товарищ wodka! Smile
#40:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 9 21:16:51 2009
    —
Командир танковой пехоты прислал посыльного: на склонах леса вновь собираются советские танковые бригады с целью прорыва из котла. Он хочет знать, подъехали ли зенитные пушки? Они ему срочно понадобятся, потому что его танки застряли в ложбине и не смогли выбраться прошлой ночью. Капитану пришлось ответит командиру: «Нет».
Моторизованная пехота залегла вокруг деревни и хочет таким порядком встретить наступление. Снарядов хватит ещё на один день.
«Если не подойдёт пополнение, то нам не удержать позицию до завтрашнего утра», передаёт командир.

Советы устроили заградительный огонь спереди и с правого фланга. Они обстреливают весь холм до ущелья и вокруг. Взрывы их гранатомётов слишком коротки и не причиняют большого зла. А вот их артиллерия стреляет чертовски хорошо. У ущелья бесконечно дымят и брызгают огнём взрывы. Немецкие батареи молчат, связь с ними, похоже, потеряна. Разносчики еды, которые к обеденному времени пытались пробраться к солдатам после километровой грязи, были обстреляны по одиночке зенитными орудиями противника. Временами даже нельзя было высунуть нос из окопа. Гюттенраух, который в короткое затишье бегал к тягачу, вернулся весь в поту - так его загнал выстрелами противник.

Постепенно до сознания доходит, что они отрезаны и должны надеяться лишь на себя. И что лежат они на пересечении самых горячих мест этой битвы. Со склон лесов позади деревни стреляют, из леса с правого фланга со всех высот ведётся артиллерийский огонь, отовсюду булькают гранатомёты.
А связь позади? Пустыня, заполненная грязью. По флангам сидят Советы, чьи снайперы стреляют вдоль большака.
Петерсен считает ящики со снарядами. «Двенадцать», сосчитал он. Пришлось солдатам ползти по ложбине через болото в то время, когда их обстреливали. Они приволокли последние пять ящиков со снарядами с тягача. И видели два немецких танка, выведенных из строя артиллерией, и другие, которых засасывала грязь в бездонность. Это было заметно по колеблющимся танковым башням. Зенитные орудия так и не подошли. Противотанковая пушка не стреляет. Пехота похожа на кучку потерянных людей, которые героически отбиваются в одиночку от противника.
Танки противника вновь образуют боевой порядок. Трубный рык и шум доносятся из леса. По-видимому, они дожидаются ночи.
Питьевой воды нет, сухих поленьев нет. Хлеб кончается, а о куреве уже никто не думает.
Всё на завтра? – Завтра!

Молчаливый фельдшер, которого не слышно и не видно оттого, что он работает в стороне от боёв, перевязывает легкораненых. Из деревни пешком ему приносят солдата с ранением в живот, который с широко открытыми глазами и согнутыми в коленях ногами всех уверяет, что он совсем мало ел, и это хорошо в его теперешнем состоянии. И ноги он подтянул, чтобы расслабить мышцы живота. Санитар, который его пронёс сквозь огонь, вытирает пот и закуривает. Тяжелораненый смотрит на дым сигареты глазами, полными вожделения. Когда фельдшер отворачивается, чтобы перевязать другого легкораненого, санитар даёт ему затянутся сигаретой. Тяжелораненый делает длинные, торопливые затяжки, вдыхая дым в лёгкие так, как будто курит свою последнюю сигарету в жизни.
Петерсен и капитан, который чуть позже заполз в палатку, пробуют уснуть. Остальные сидят в земляных норах, поглядывают друг на друга, рассматривают разорванные, грязные и промокшие шинели, которые висят на них как старые мешки.
Дождь повсеместно закончился; и всё же небо не проясняется. Низкие облака проплывают над лесными склонами, чуть ли не задевая верхушки деревьев.
Советы начали обстрел, да ещё как! Теперь они определили расположение зенитного орудия «Цезарь». Но пушка стоит неповреждённой как заколдованная.
Не видно ни немецких истребителей, ни самолётов-разведчиков, не видно никого и ничего!

Килиан скребёт длинные полосы на стенах своего земляного укрытич и не знает, зачем он это делает. Булочка занят своими ногтями, а Космалла постоянно впадает в дрёму от утомления. Как только слышится орудийная очередь, они все сгибают колени и наклоняют голову ниже к земле. Космалла каждый раз испуганно вздрагивает и хватает ртом воздух, но как только стрельба затихает, он снова дремлет. У Грефе и Витцеля стоит в окопе вода так высоко, что жижа хлюпает в сапогах. При каждой стрельбе им буквально приходится купаться в грязи. Булочка одолжил им консервную банку, которой они вычерпывают грязную воду из щели. Витцель, младший из всех, мёрзнет. У него зуб на зуб не попадает от холода. Это особенно заметно, когда он на секунду появляется над краем рва, чтобы размять занемевшие конечности.
Петерсен лежит в палатке вместе с капитаном. Оба уставились на просвечивающуюся зелёную ткань палатки. Полотно намокло. Вода стекает с него каплями.

Снаружи бушует орудийный огонь. Взрывы уже невозможно отличить друг от друга. Советы используют все калибры и снаряды, паля по высотке. Это просто счастье, что орудийная позиция немцев устроена на склоне как башня. Скошенность много значит. Грохот и удары отскакивают от склона. Ткань палатки качается от давления воздуха, напрягается и снова спадает.
«Там что-то гудит?», капитан приподнимается, прислушивается и выползает из палатки. Огненный град нескончаемо бьёт в склон, земля которого начинает медленно расслаиваться.
Вдруг шум мгновенно стихает. Высота возле ущелья испускает пар. Всё ближе слышно неприятное жужжание. «Бомбардировщики!» Откуда-то возле лёгких зениток выпрыгивает немецкий солдат и показывает на северо-восток. Все вскакивают как наэлектризованные. Жужжание всё усиливается. Это они!
Витцель, державший руки у лица, опускает их. Правда ли это..?
Пехота подаёт опознавательный знак выстрелом.

Бомбардировщики разворачиваются. Солдаты считают. Двадцать семь бомбардировщиков! Всё. Теперь им тут на склоне можно распивать кофе. Даже если у большевиков там в лесу артиллерия целой армии, стрелять они уже не будут.
Немецкие солдаты встают в окопах в полный рост, потягиваясь и выпрямляясь, и глядя на небо. Советы молчат. А воздух гудит. Закрытым порядком машины кружатся над лесными склонами. То, что солдаты теперь наблюдают, превосходит всё до сих пор ими увиденное. Самолёты опрокидываются по плоскости, рычат и камнем пикируют с неба. Первые бомбы взрывают лес, воздух придавливает солдат к земле, зенитное орудие начинает дрожать как испуганная лошадь. Каскады дыма крутятся над верхушками деревьев и расползаются по сторонам. Мужчины на земле кричат что-то друг другу, но слова проглатывает всё ломающий, визгливый и одновременно рычащий хаос.

Какое это замечательное чувство свободы, быть вырванным из, казалось бы, безвыходного положения! На двадцать долгих минут небо и земля как бы совсем исчезли , а мир сорвался с петель. Пожар бушует в месиве стали, леса и земли. Человеческие тела, лошади и повозки летят в воздух. Огонь дрожит. Огромная пятерня опускается в почву и хватает всё, что в ней есть, выбрасывает в воздух и разбрасывает повсюду, чтобы вновь засыпать землёй.
Солдаты кричат, поднимают и широко разводят руки, как бы обнимая самолёты в воздухе!
Рёв многосотен. Перед стонущим лесом жёлтые, чёрные и грязно-серые пороховые облака с языками пламени. Воняет смолой и горящим деревом. В ушах отдаются колебания воздуха и вой. Да, русским придётся распрощаться с мечтой о выходе из котла при таких, всё уничтожающих, бомбёжках, ведь противника застали при подготовке на выход из окружения.

За ночь лесной склон полностью выгорел. Пожарище, как огненная кулиса, освещает всю долину, в которой солдаты спят в забытьи.
Капитан подходит к орудию. Зенитчики сидят вместе, выкуривают последнюю сигарету и смотрят на ещё не прогоревший пепел за долиной.
И, как всегда, в такие вот важные моменты, падают первые крупные капли из дождевых туч, подошедших с запада. Солдаты уже ничего не говорят. Их некому жалеть. Они уже знают противника и его страну.
Они знают, что на другой стороне Советы будут собирать последнее оставшееся и невероятным усилием попытаются вновь прорвать стену окружения.
«И всё же», говорит Петерсен, «в Калинине и за ним последней зимой было хуже. Там было холодно. А мороз намного больнее.»

Последний раз редактировалось: Maria (Вт Мар 10 22:28:46 2009), всего редактировалось 1 раз
#41:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вт Мар 10 22:12:36 2009
    —
На лесных склонах справа от позиции слышится «блюб-блюб-блюб», как будто кто-то косточкой пальца стучит по пустой деревянной бочке. Оглушительный рокот, за ним пламя и огненная лавина катятся на людей. Солдаты одновременно поворачивают головы в одном направлении, у всех расширены глаза от ужаса. В одну секунду взметнулись в воздух дюжины земляных фонтанов позади ущелья. Люди инстинктивно прижимаются к земле. Гартманн вскрикивает «Моя рука!» Никто ничего не понимает.
Стреляют многоствольные реактивные установки. Петерсен хотел было поменять место, но тут фланговый огонь противника перешёл на них. В то время, когда лес позади деревни скрыт пеленой дождя, огненные языки, вырывающиеся из ста труб и глоток гранатомётов, покрывают позицию немецкой пехоты зенитчиков. Минуты кажутся растянутыми до часов. Огонь орудий становится всё сильней. Гартманн ругается от боли, пока Булочка его перевязывает и успокаивает словами.
Фельдшер пробует выбраться из своей земляной норы, но эта затея бесполезна. Автоматные очереди проносятся, шипя, вдоль и поперёк. Ему приходится отказаться от своего плана.
Солдатам не остаётся ничего другого, как беспомощно лежать, прижавшись к земле, и ждать.
Тяжелораненый, прибывший прошлым днём, разговаривает и жалуется в лихорадке высокой температуры, и кричит временами, требуя воды. У всех натянуты нервы до предела. Петерсен улёгся на спину в своей щели. Над ним тёмное, громыхающее небо в огнях пекла. В таком положении я хотя бы увижу снаряд, который в меня попадёт, приходит ему на ум. А потом он думает о другом. О семнадцати гранатах, каждая из которых должна помочь удержать окружение. Семнадцать гранат, семнадцать раз сила, способная защитить и удержать!
Грязь хлюпает, вода капает и течёт.
Капитан вытянулся рядом с Петерсеном; теперь и он лежит на спине и смотрит в небо над собой. Замечает ли он вообще присутствие Петерсена? У капитана широко раскрытые глаза. По лицу прыгают отсветы огня.
Вторая очередь выстрелов из ракетных установок с грохотом обрушилась на ложбину.
«Это хуже всего», говорит капитан, «вот так лежать и ждать, беззащитно быть отданным судьбе. Для солдат это наихудшее. Как ягнёнок со связанными ногами на заклании...»
Петерсен тоскливо слушает, лёжа головой на краю рва, и смотрит в горящую ночь.
Тяжелораненый говорит теперь громко и бессмысленно. Его всего трясёт высокая температура.

Моторизованная пехота, гренадёры, стреляют сбоку по лесу, но как-то скупо. Капитан вслушивается. Почему они стреляют? Сигнальная ракета на небе, ещё одна! Свет ослепляет. Слышны крики: «Ура! Ура!». Плотные волны советских солдат торопятся, бегут по полянам.
«На выход!» орёт капитан. Петерсен выпрыгивает из своего рва. Зенитчики ползут к орудию, пригибаются, прячась за защитным листом зенитного орудия. Ствол зенитки начинает двигаться и опускаться. Теперь опасность забыта. Орудие скрипит и сипит.
«Разрывные гранаты! Огонь!»
Поверху ущелья начинает стрекотать лёгкая зенитка. Очереди снарядов свистят над головами немцев и попадают в ряды советских солдат. Плотные ряды их тел падают как шахматные фигуры. А тут ещё новая очередь из ракетных установок! Немецкие зенитчики пригибаются за щитом. Чертовски сильный взрыв позади позиции бросает их на землю.
Но вскоре они у орудия. На полянах перекатываются клубки из человеческих тел. Новые сигнальные ракеты качаются в небе и слепят. Немецкие танки в лощине - теперь они зона обстрела. Немцы кидают гранату за гранатой в ряды советских солдат. Самые стойкие из них остаются лежать возле родника.

«Потратил три взрывные гранаты», рапортует Петерсен.
«Давай ещё две!»
«Так точно, господин капитан!»
И вновь немецкие зенитчики бросаются на землю, потому что тяжёлые «чемоданы» гудят слева и справа, попадая и падая в склон. Что-то брызжет и крошится над ними.
Из мёртвого, сгоревшего леса появляется огонь. Снова сигнальные ракеты! Через воронки, развалы и кратеры на немцев идут два сверхтяжёлых танка. Зенитное орудие наводится. Пехота ждёт.
«Огонь!» Килиан сделал отличную наводку и прицел. Первый советский танк, который собрался было перевалить через кратер, опрокинулся в него и перевернулся от взрыва гранаты.
«Меняем цель! Огонь!»
Промах.
«Огонь!»
И тут ужасная взрывная волна отбрасывает зенитчиков от орудия. Это выглядит так, как будто кто-то огромный бросил их на землю и сдавил горло лапищей. Вспышка огня, светлее чем от собственного выстрела, осветила солдат. Все непроизвольно закрыли лица ладонями.
Петерсен называет каждого по отдельности.
«Есть раненые?» кричит фельдшер со своего места.
Петерсен складывает руки у рта рупором и криком отвечает: «Никого!»
У второго танка горит мотор. А первый танк начинает накаливаться как плита печки.
На противоположной стороне всё медленно затихает.
И лишь артиллерия противника продолжает стрелять. Очереди выстрелов всё ближе и ближе.

Последний раз редактировалось: Maria (Ср Мар 11 22:08:55 2009), всего редактировалось 1 раз
#42:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Мар 11 21:58:55 2009
    —
Сколько времени длится этот бой? Уже прошёл день, ночь и снова наступил день.
Солдаты не чувствуют голода, усталости, жажды, холода и сырости. Всё перекрывает жестокость боя.
Идёт ли дождь? Светит ли солнце? Да это же день!
Деревни уже нет. Она сгорела? Они этого не заметили. Там бушевал сплошной хаос. Крики раненых, хотевших жить, слышали солдаты. И ураган, принёсший тысячеразовую смерть, видели они. И сами воевали. Уничтожали противника. Целились и стреляли, и снова стреляли, пока не прекратился поток наступающих. И только когда огонь артиллерии противника и его гранатомётов иссяк, лишь тогда подняли они серые, исхудавшие лица в касках над краями рвов. Они, немецкие солдаты, ещё живы! Зенитное орудие слегка повреждено. Четыре снаряда лежат в ящиках. Это всё, что у них осталось.
Где моторизованная пехота? Где танки из ущелья? Где сейчас проходит главная линия боя? Где Советы?
Дюжины танков с распоротыми внутренностями, сожжённые стоят повсюду на поле между высотой и лесом. Лощина превратилась в долину смерти.

На пятый день прилетели транспортные самолёты с грузами провианта и снарядов. На всё это солдаты могли смотреть лишь жадными, истосковавшимися глазами. Выпустили сигнальные ракеты. И, наконец, с неба падают транспортные контейнеры-бомбы. Они спускаются на белых шёлковых парашютах, как тела парашютистов. А ветер относит их в сторону Советов...
На высоте оживление. Там стоят солдаты и махают самолётам.
Три машины уже вновь позакрывали транспортные люки, капитан наблюдает за всем в бинокль. Но вот один из транспортных самолётов ещё раз разворачивается и пролетает над высотой и ущельем. Гренадёры размахивают руками. Машина делает большую петлю, и вновь падают контейнеры. А их также относит в сторону. Люди бегут за ними. Белые парашюты висят в небе, светясь белизной шёлка. С другой стороны доносятся отдельные автоматные очереди. Но немецкую пехоту уже не удержать. Она бежит как в атаку за парашютами, скатывается со склона, падает, съезжает, встаёт...

Петерсен с капитаном наблюдают происходящее. Петерсену нехорошо. Язык прилип к гортани и сердце как бы выпрыгивает из груди. Нервы потеряли способность чувствовать. А вдруг пуля залетит сюда? Это вполне возможно. Попадёт в него, и придётся ему медленно закрывать глаза и ждать, пока жизнь кончится в нём теплиться.
Гренадёры бегут за спускающимися парашютами до развалин деревни. Они прыгают в развороченные борозды и падают. Огонь не утихает. Но это их не останавливает. Из глоток вырываются крики радости и благодарности. Транспортные самолёты давно уже улетели. На одном из опустившихся парашютов лежит убитый с распростёртыми руками в той позе, в какой он хотел, видимо, собрать белый шёлк парашюта.
Гранатомёты засыпают снарядами деревню. Санитарам, подбирающим раненых и убитых, приходится из-за этого часто падать на землю. Два лёгких орудия на высоте стучат, паля по флангу в сторону леса. А с территории сожжённого леса уже никто не стреляет. От позиции, где находятся лёгкие зенитки, приходит обер-ефрейтор и сообщает об обстановке на его позиции. Он говорит о том, что светлорусый унтер-офицер и его пять солдат погибли в последнюю ночь, что их орудие вышло из строя из-за прямого попадания, и то, что пехота перенесла главную линию боя к высоте, так как у них кончились снаряды, и что в пехотной роте всего лишь лейтенант и тридцать солдат, но несмотря на всё это прорыва котла не произошло. Они на своей позиции было уже подумали, что расчёт орудия «Цезарь» погиб, так как огонь был нацелен прямо на зенитку.

Капитан поправил каску, подтянулся и пошёл вместе с обер-ефрейтором по гребню высоты мимо ущелья к позициям лёгких зениток. Ни одного выстрела.
Погибших уже завернули в брезент. Лейтенант пехоты подошёл молча и пожал руку в знак приветствия. Малочисленное командование направилось к сброшенным контейнерам с провиантом и снарядами. Всё было разделено по количеству солдат. Тридцать солдат пехоты, тридцать один зенитчик, пятеро с первязочного пункта.
«А Ваши танки?» спрашивает капитан.
Лейтенант печально махает в ответ рукой. «Старший лейтенант погиб с двумя танковыми расчётами. Осталось всего восемь человек.»
Ринтинтин, самолёт-разведчик, пролетает над мёртвой землёй.
Три солдата копают могилу для погибших сослуживцев-камерадов. Дело подвигается быстро, земля рыхлая. Капитан ждёт, когда всё будет готово. Мёртвых солдат опускают во влажный четырёхугольник. Капитан вынимает из кармана форменной рубашки записную книжку, а из неё спрессованный цветок незабудки, опускается на колени и укладывает высушенный, бледный цветок на брезент. Обер-ефрейтор отдаёт ему разломанные опознавательные жетоны.
Капитан поднимает взгляд на окружающих его мужчин.
«Не ждите от меня речей. Словами всего этого не выразишь...» и снимает каску с головы. Его волосы беспорядочны и приклеены потом ко лбу. Все замерли, соблюдая тишину.
Капитан подождал, пока могила будет засыпана землёй и дал указание поставить деревянный крест. Командование обеими лёгкими зенитками было передано унтер-офицеру. Оставшийся расчёт орудия, вышедшего из строя, распределено по двум другим имеющимся зениткам.
Затем он уходит по развороченной земле назад к своему орудию. Поляны раскурочены, поля перепаханы снарядами. По дороге он находит палку, которой махает так, что воздух свистит. Его лицо хмуро, хотя небо над землёй самого красивого голубого цвета.
В лощине ему встречается по дороге Гартманн, который идёт от фельдшера.
«Как дела?» - «Лучше», говорит Гартманн, хотя его рука ужасно болит. «Хорошо», произносит капитан и продолжает путь до своей земляной норы. Там сидит он долго, над чем-то раздумывая. Потеплело. Капитан растёгивает рубашку, трогает рукой подбородок, заросший щетиной. И вдруг встаёт, подтягивается, застёгивает рубашку и пружинящими шагами идёт к своим солдатам.
«Что с пушкой?» спрашивает он, обходя и проверяя зенитку.
Космалла поднимает голову. «Слегка повреждена, господин капитан, сильной взрывной волной.»
«Сейчас будем есть!» командует капитан. Солдаты садятся на края рвов, спустив ноги в дыры, жуют и курят.
«Мне вот думается», говорит капитан, «что самое худшее у нас позади. Дождя нет, дороги сухие, большевиков отбили, окружение закрыто.»
Витцель спрашивает, верит ли капитан в то, что другие орудия ещё подойдут.
«Конечно, Витцель! Конечно! Бой продолжается. Теперь котёл необходимо уничтожить!»
«Чёртова страна» говорит Витцель.
«Что Вы сказали?»
«Чёртова страна, господин капитан!» повторяет Витцель громко и раздельно.

В ночь с пятого на шестой день подходят орудия, снаряды, танки и зенитки, артиллерия и солдаты. И с этим пополнением новая жизнь и новое мужество.
Небо смеётся, как будто замаливает свои предыдущие грехи. Земля высыхает. Вновь висят полотнища пыли над дорогами.
Советы как парализованы. Немецкие танки за несколько часов закрыли последние небольшие бреши в окружении. Советская армия проиграла здесь битву. Котёл закрыт намертво.
В колонне, движущейся на юг, катится и зенитное орудие «Цезарь».

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Мар 13 17:56:40 2009), всего редактировалось 1 раз
#43:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 12 19:52:18 2009
    —
Уважаемые читатели, друзья!
Сегодня мне не сделать перевода - времени в обрез. Постараюсь выставить продолжение завтра. Вместо чтения электронной книги предлагаю сходить на кухню и приготовить для семьи итальянские спагетти "Болонезэ", по-русски: макароны с острым томатным соусом, посыпанные тёртым сыром. Иногда к соусу добавляется фарш, прожаренный с репчатым луком. В качестве напитка предлагается чистая (кипячёная) вода, остуженная в холодильнике, в которую добавлен кружочек лимона, или натуральное сухое красное вино. Красное вино можно разбавить в пропорции 1:1 чистой водой. Пиво (неразбавленное) также хорошо подойдёт подойдёт к этому блюду. Приятного ужина! Very Happy
#44:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Чт Мар 12 22:50:12 2009
    —
макароны по флотски с пивом Speak to the hand
#45:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 13 17:44:28 2009
    —
Но что это?

Никто не понимает, в чём дело. Зенитную батарею останавливают во время марша на Белый. Танки, пехота, артиллерия, зенитчики, снабженческие обозы и походные мастерские – всё стоит, ждёт часами. Но вот в лихорадочной спешке соединения отсортировали. Теперь они катятся, продолжая марш, и сворачивают влево, проезжая мимо мест окружения. Непрекращающимися рядами тянутся военнопленные. Солнце печёт на мерцающем небе. Болота отдают испарения и бродят. Днём над землёй господствует пыль как нечистый дух, а вечера заполнены беспрестанной войной с комарами и болотной жижей.
Похоже, советское сопротивление сломлено. Немецкое радио сообщает о поражениях юго-западнее Ржева. Котёл окружения плотно закрыт, его уничтожение подходит к концу. В первый раз слышит родная Германия наименование города на верхней Волге, определяющего судьбы солдат. Под Белым пока идут бои. Несколько участков упорного сопротивления ещё должны быть ликвидированы.
И вдруг приказ остановиться!
Полдня стоят солдаты на проезжей дороге и ждут. Потом бесконечные колонны приходят в движение. Во главе танки, артиллерия, зенитки, моторизованные подразделения, затем пехота, кавалерийские соединения и основная часть обозов. И пока небольшие охранные группы прочёсывают лесную и болотистую территорию, главная часть армейских соединений потоком течёт вновь на восток. Скорым маршем проходят солдаты мимо мест горячих боёв. Развалины селения Фёдоровское скорбно появляются на пути, могилы погибших камерадов, уже покрытые пылью. Последнее прощание, которое картиной отпечатывается в памяти того, кто выживет. В облаке испарений и спешки идут люди, лошади, машины и орудия. И всё это маршевыми колоннами движется на Ржев.

Через два дня дороги издалека вновь приветствует зелёный город. Он похож на лубочную картинку – мирный ландшафт со спокойно текущей жизнью.
Волжские мосты быстро превращаются в большие шлюзы с воротами, перед которыми день и ночь стоит, скапливаясь, непрекращающийся поток полков. День за днём движутся волны, поднимаются по склону вверх и растекаются, проезжая мимо северного вокзала, дальше на Гридино и на северо-восток к Митькову. Немецкие солдаты занимают прежние укрепления, цементируют своим присутствием фронт. Прошедшая операция удалась. Тонкая завеса возле Ржева смогла отразить атаки Советов во время боёв в котле.
Над большим солдатским кладбищем во Ржеве, обрамлённым лужайками и соснами, висят горы облаков. Русские рабочие и работницы благоустраивают его, ровняют дорожки между могилами. Могильные верхушки окружены большими участками травяного покрова. Над ними высятся ряды белых крестов и памятник. И как будто охраняя этот священный участок земли, забор из берёзовых брусьев окаймляет место упокоения камерадов.

(Продолжение следует)


Интересно!
Во время операции "Зейдлитц" (июнь-июль 1942 года) под городом было относительно мало немецких соединений, т.к. судя по данным воспоминаниям большое количество солдат и техники было брошено под Белый и ликвидирование котла. Вот тут-то бы развернуться Красной Армии и ударить как следует!

Кроме того, во Ржеве было большое немецкое кладбище. Куда оно исчезло? Что стало со всеми захоронениями и могилами, трупами и костями немецких солдат? Может быть, именно поэтому немецкие ветераны так настойчиво заботились об устройстве нового немецкого кладбища, которое в итоге и было создано в виде Мемориала и Парка?

И ещё один момент. До августовских боёв с бомбёжками Ржев ещё был зелёным, неразрушенным и имел два моста. Вот бы фотографий этого периода посмотреть...
#46:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 13 19:50:47 2009
    —
Кроме того, во Ржеве было большое немецкое кладбище. Куда оно исчезло? Что стало со всеми захоронениями и могилами, трупами и костями немецких солдат? Может быть, именно поэтому немецкие ветераны так настойчиво заботились об устройстве нового немецкого кладбища, которое в итоге и было создано в виде Мемориала и Парка?

И ещё один момент. До августовских боёв с бомбёжками Ржев ещё был зелёным, неразрушенным и имел два моста. Вот бы фотографий этого периода посмотреть...[/quote]

Скорее всего могилы немецких солдат были сравнены с землей сами немцами в момент отступления с Ржевского выступа, дабы небыло надругательства над могилами. Ну и Советы скорее всего тоже сравнивали немецкие могилы, дабы выжечь присутствие фашизма на русской земле.
#47:  Автор: Basile, Откуда: Ржев СообщениеДобавлено: Сб Мар 14 0:11:19 2009
    —
Было большое немецкое кладбище слева от дорого как идти в "порт". Жители города того времени рассказывали, что наш танк прошелся по всем этим березовым крестикам.Позднее, в 70-е прошлого века, когда строили там гаражи находили много скелетов в немецких мундирах. Тема эта уже поднималась на страницах нашего сайта. Сам был свидетелем раскопанного немецкого захоронения в Троицком парке, примерно на том месте, где на территории Электромеханики стоит памятник погибшим заводчанам.
#48:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 14 20:17:46 2009
    —
У ВАс в каждой деревне хоть пяток гансов но прикопан. Прверено.
#49:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 14 21:52:43 2009
    —
Зенитное орудие «Цезарь» проезжает мимо. Солнце слепит глаза солдат. Они загорелы до черноты, худы и грязны. Мысли их крутятся сейчас вокруг почты из дома, ведра с водой для умывания и желанного отпуска.
Вот и Булочка часто думает об отпуске и о своих двух дочерях, младшую из которых он ещё не видел. Как это сказал капитан? Самое страшное позади, подоспело время идти в отпуска?

Аэродром, тихий и будто заспанный, лежит под горячими солнечными лучами летнего дня. Батарея лёгких зениток встала на позицию возле лётного командования.
На лётном поле, растянувшемся до горизонта, работают стройбатальоны. Они заполняют землёй бомбовые воронки и ремонтируют взлётные дорожки. Русские женщины-работницы проходят длинными, пёстрыми рядами по участкам аэродрома и собирают камни. Их синие и красные, белые и жёлтые головные платки выделяются на фоне голубого неба и радостно-зелёных лужаек.
Солдаты считают, что их пора признать аэродромными специалистами. Разговор идёт о Калинине и зимнем периоде войны, о тогдашних морозах. При этом они чувствуют такую жажду в глотках, что сглатывают слюну, шевеля сухими языками во рту.
Булочку всё не оставляют мысли об отпуске.
Позади лётного поля на территории, заросшей низким кустарником, расположена их позиция: четыре зенитных орудия, расчёт BI и обоз.
Какая тут природа! Нужно любить этот край таким, какой он есть.
Вдали клубится светлая пыль над дорогами, рядом взгляд падает на короткоствольные, пахнущие смолой сосны и широкие поляны, утонувшие в море цветов. Редкие деревни ищут укрытия возле ручьёв и на склонах холмов, утопая во всей красе природы.
Капитан торопит. Солдаты строят укрытия, и не только летние палатки, но и окапываются.
Опытные из солдат поднимают головы и прислушиваются к звукам, исходящим со стороны фронта. Там всё тихо, спокойно.
За недели их отсутствия вокруг аэродрома были подготовлены позиции со всеми принадлежностями. Солдатам они известны: долговременные огневые точки (доты), автоматные и зенитные точки, траншеи, подкопы и артиллерийские позиции, замкнутое кольцо глубоких, соединённых между собой опорных пунктов, пунктов оборонной линии, соединительных траншей и оборонных щелей.
Но подготовка позиции проходит не очень серьёзно. Мысли солдат сейчас о главном, настоящем и простом. Небо улыбается сегодня всем своим прекраснейшим ликом. Гюттенраух подстрелил – какое счастье! – зайца и с триумфом несёт его к позиции. Сегодня будет особое меню и много свободного времени после того, как работа будет закончена и орудия подготовлены к бою.

Как чудесно это лето во Ржеве! Та ли это страна, которая зимой не щадила немецких солдат? И та ли это страна, по земле которой они полгода назад шагали, замерзали и воевали?

Последний раз редактировалось: Maria (Вс Мар 15 17:26:57 2009), всего редактировалось 1 раз
#50:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 15 17:20:41 2009
    —
Cбоку, далеко от лётного поля, расположены запыленные кварталы городских улиц.
Ржев разморен летней жарой. И лишь редко на несколько часов город просыпается, вздрагивая от артиллерийского обстрела и пытаясь тотчас тушить огонь, чтобы от него не возникло худшее: пожары. Стоит глубокая тишина. Она напряжённее, чем несколькими неделями назад. Это опасная тишина, смертоносная.

Вдруг всё вокруг стало привычным: человек быстро приспосабливается к новым условиям. Как к таким вот коротким артиллерийским попаданиям в черте города и на аэродроме. Даже точно известно, куда снаряды упадут. В безветренную погоду впереди слышны автоматные очереди; в обеденное время на большой высоте пролетает советский самолёт-разведчик. До и после его полёта над аэродромом стартуют и приземляются немецкие машины.
Ночи прохладны. У зенитной артиллерии почти нет работы. Похоже, что Советы заснули. Временами они «дарят» солдатам Вермахта листовки. В них чёрным по белому написано, что послезавтра в три часа утра начнётся большое наступление Красной Армии, и что от горячего дыхания этого наступления сгорит и умрёт всё немецкое. Это война нервов, психологическая обработка. Солдаты уже знакомы с этим. После сброса листовок поступает приказ командования собрать их все. Солдаты разбредаются по кустарникам и лётному полю, поднимают и приносят листовки. Делают это они с щемящим сердцем и обидой, потому что им теперь ясно, что отпусков не будет. Запрет на отпуска – главная тема разговоров. Слышно много ругани на этот счёт, потому что таким образом легче и проще освободиться от злости, накопившейся в душе солдата.
Булочка вне себя от разочарования. Он почти не разговаривает. Если кто-то пытается завести с ним разговор, слышит в ответ лишь глухое рычание. Вокруг его рта образовались две глубокие и скорбные складки, которые не подходят к его круглому лицу, созданному для смеха.
Петерсену ясно, каково его солдатам, он их хорошо понимает. Может быть их одёрнуть, призвав к порядку? Нет, этого он делать не будет. Пока они выполняют все его указания и приказы, всё нормально. Опасность может наступить тогда, когда его солдаты вдруг замолчат, перестанут разговаривать друг с другом и начнут недружелюбно коситься. В этом случае необходимо вмешаться, как тогда под Калинином, при отступлении в мороз и недавно возле Фёдоровского. Тогда вмешательство хорошо помогло.

Пришла почта – единственное лекарство для душевных ран солдат, образовавшихся от запрета на отпуска. Мужчины с радостью встречают её. Каждому пришло письмо, капитану и Гюттенрауху из Берхтесгадена. Прошла целая вечность, прежде чем Феликс вышел из бункера, где читал письмо, адресованное ему. Теперь он заразительно смеётся. Этот лучистый, глубоко счастливый смех выглядит немного странно на лице длинного солдата.
Булочка прочитал прекрасно написанные строки письма своей жены, взял топор и полдня срубал ветви деревьев и кустарников для маскировки. Витцель преобразился в шаловливого жеребёнка. У Космаллы фото в нагрудном кармане рубашки, которое он постоянно вынимает и рассматривает. Килиан читает стихотворение в сборнике поэзии.

И было бы всё хорошо, если бы не беспокойство, висящее в воздухе!

Космалла и Гартманн только что вернулись из города. Они видели, как русское население шепчется по углам. Для местных жителей были сброшены листовки. И теперь они собирают свои нехитрые пожитки и идут к местам расквартировки немецкой пехоты – хотят уходить из города. Лица у всех обескураженные. Но людей успокаивают и отсылают по домам. Они неохотно расходятся, развязывая узлы уже в своих жилищах.
Советы вновь объявили наступление и потребовали от населения, чтобы оно покинуло город. «Наше наступление вскоре начнётся, можете в этом не сомневаться!» Но солдаты Вермахта не верят.
В высших штабах сейчас много движения. Но это бывает часто, а потом всё успокаивается. Маскировка, обманный ход! На войне годятся все средства, думают про себя солдаты Ржева.
«31 июля русские вновь хотят начать наступление», говорит Космалла. «Хотят взять приступом святой город Ржев!» Гюттенраух удивлённо качает головой. «С каких пор они стали верующими?» говорит он и сплёвывает.
Солдатам очень хочется провести во Ржеве спокойный летний отдых. Так они думают и соответственно действуют. Некоторые войсковые части разводят даже кур и кроликов. Другие выращивают помидоры и салат. Опасность близости котла миновала. На юге России разворачивается сейчас большая битва. Но осторожность всё же не помешает. И солдаты поглядывают в сторону рвов перед кустарниковым лесочком.
И только Килиан не согласен с этими домыслами. «Тогда почему же нас так быстро вытащили из котла?» спрашивает он у других. «Да это маскировка, обман», слышится в ответ.

Последний раз редактировалось: Maria (Пн Мар 16 23:09:08 2009), всего редактировалось 1 раз
#51:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 16 22:59:22 2009
    —
И всё же последующие ночи подтвердили предположение Килиана. В те немногие часы, когда ночью темно, шли подготовки, наведение порядка, передвижения и замены.
Приезжал генерал-полковник со штабом и осмотрел систему рвов. Солдаты встали в линейку между елями, но генерал-полковник не подошёл, у него не было времени. Солдаты уходят на обед, ругаясь и ворча, а потом дремлют в летней жаре, накрывшей Ржев.

Богиня мщения Фурия, скаля зубы, уже поднимает главу. Она двигает ею туда-сюда; её огненные глаза прощупывают город и оглядывают линию фронта. Чудище катит своё раздутое тело и разевает при этом пасть.
Солдаты живут пока ещё беззаботно в эти летние дни. Им не дано видеть то, что придётся испытать в последующие недели. Боёв за волжский город всё ещё недостаточно. Их требуется больше! По силам ли это людям? Есть ли вообще необходимость в этом городе? Россия ничего не дарит немецким солдатам. Ржев требует полной отдачи сил! Чаши весов колеблются и дрожат под слепящей жарой. Какая чаша опустится? В немецких командных штабах принимаются решения. Карты громоздятся горками на столах. Результаты разведданных неутешительны, ничего хорошего они не предвещают. На юге Восточного фронта бушует немецкий штурм. Но для Вермахта во Ржеве пароль остался без изменения, как и год назад: «Удержать Ржев!»
Догадываются ли солдаты о серьёзности момента? Чувствуют ли то непредсказуемое с косой..? Они тут на позиции, храбрые бойцы. Зима въелась в их сердца и солнце высушило их. Стоят во рвах и сапах, сгибаются в земляных укрытиях, вслушиваются на отсечных точках. Солдаты ждут боя.
Ночи заполнены колеблющимся светом, стучащими автоматными очередями и неуверенным огнём орудий над ничейной полосой, часами беспокойства и надвигающейся грозой.
Противник скрылся за угрожающим молчанием. Солдаты растёгивают гимнастёрки на груди, чтобы подпустить немного охлаждающего ветерка к потной коже. Это немного бодрит. Поднимают головы над краями рвов и траншей, борозд и щелей. Их глаза внимательно осматривают кустарник, деревья и пашню, скользят по живым и мёртвым.

Днём поют жаворонки над бункерами и траншеями. На нейтральной полосе стоит берёзка, выделяясь своей стройной нетронутостью. Деревцо мало и грациозно, как девочка в летнем платьице, беззащитная и полная ожидания; ветви её, как лохматые косички, мило спадают к земле и жаждут ветра.
В листве берёзы сидит зяблик. Каждым утром наверху деревца он поднимает головку к солнцу. Солдаты посматривают на птичку, прислушиваясь к её пению. Зяблик, берёза, ручьи, трупы на поле, поляны и цветы на ней, небо над головами и опасность, исходящая от этого ландшафта – часть их будней.
Зяблик поёт до тех пор, пока в его сердечке не кончаются мелодии. После этого он чистит клюв и ищет комара на закуску. Исчезает он к полудню. Солнце стоит прямо над головой. Солдаты укрывают головы носовыми платками и льют на них воду. Обед остаётся нетронутым; при такой неимоверной жаре голода не чувствуется.
Хотя бы дождь пошёл...
И он тут как тут. Дождь приходит с запада быстро, как и всё в этой стране. Тучи, только что воздушно-белые, становятся грязно-серыми. Они смешиваются беспорядочно и крутятся. Всё похоже на танец, из которого возникают великаны с белой короной, растущие и закрывающие солнце. И тотчас подул ветер. Он распушился и помчался по холмам. Поиграл на поверхности водной глади ручья, плеснул несколько капель на камни и шаловливо прыгнул на берёзовое деревцо. Оно приняло ветер, раскинув ветки-руки, и закружилось с ним в диком танце. Небо приобрело чёрно-стальную окраску. Холодок пробежал по земле. А потом упали первые капли. Ударили по каскам, рукам и гимнастёркам. Дождь зашумел равномерно и мирно над немецкими солдатами. Замолкли немногие автоматные очереди, прекратился огонь орудий. Всё живое и ползущее по земле с благодарностью вдыхает прохладный воздух в высохшие лёгкие. Запахло свежевспаханной землёй. Природа мирно дышит. И только армия вслушивается в звуки и ждёт.

Фурия скалит клыки. В её тени толпятся отдохнувшие, полные сил и готовые к бою армии Советского Союза. Но солдаты Ржева этого не видят. У них застыла бы кровь в жилах, знай они, что пять сильных и свежих армий, тридцать шесть танковых дивизий с шестью тысячами железных зверей-танков зажала в кулак Фурия, чтобы бросить на них. Советские позиции до предела и сверх того заполнены войсковыми соединениями. На аэродромах перед Москвой стоят готовыми к вылету три тысячи бомбардировщиков и штурмовиков. Пятьсот тысяч советских солдат готовы сделать прыжок на такую слабую здесь немецкую армию!
Где начнётся атака? Какой ширины будет атакующий фронт? Когда поднимет Богиня мести свои стальные когти для уничтожающего удара?
Солдаты ждут. Они просто благодарны дождю. А стрелка часов, определяющая их судьбу, неумолимо движется вперёд.

(Продолжение следует)
#52:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вт Мар 17 22:33:06 2009
    —
Вечером 29 июля в воздух поднимаются немецкие бомбардировщики. На короткое время их сопровождают истребители, а потом они улетают на запад. Воздух дрожал и гудел под звуками рёва авиамоторов до наступления темноты. И когда стало темно, лётное поле было уже пустым и покинутым. Дождь прошёл кстати. Свежий ветер шевелит кустарники. Зенитные расчёты сидят перед входами в бункер и наслаждаются пряными запахами трав, наполняющих воздух. Облака почти исчезли. Осыпанное звёздами небо блестит так, будто его вымели метлой. Луна залила ландшафт блёклым светом.

Город Ржев спит. Он спит до утра 30 июля 1942 года, до того рассвета, который уже занимается красно-жёлтыми и фиолетовыми лучами над фронтом.
Килиан высвобождается из-под одеяла и встаёт; он идёт к постовому зенитной точки ВI, который неподвижно стоит и смотрит в сторону фронта. Килианом движет необъяснимая тревога. Он недолго постоял возле поста, а потом пошёл к зенитному орудию «Цезарь», направленному стволом на восток. Лётное поле аэродрома сумеречно вырисовывается в раннем свете. Со стороны города надвигается речной туман. Белая церковь стоит на лугу в южном направлении на фоне светлеющего ночного неба.
Три часа утра.

И вдруг разом взревели тысячи русских орудий. Начало боевых действий!
За одно мгновение фронт превратился в лес поднимающихся вверх и постоянно обновляющихся грибов порохового дыма. Чадящая, бушующая стена встала между немецкими позициями и восходящим солнцем. Шипя и фыркая пошёл залп за залпом, образуя преграду-засов поперёк лётного поля.
Какое-то мгновение солдаты безмолвно стоят перед бункерами и смотрят. А потом сразу слышатся возгласы, приказы! С орудий слетают чехлы. Гюттенраух стоит, дрожа, в плавках возле ящиков со снарядами. Он в таком виде, в каком выскочил из-под одеяла. Булочка спросонья всё ещё не сможет протереть и открыть глаза. Витцель мёрзнет так, что зуб на зуб не попадает. Петерсен ищет свой бинокль. Космалла, Килиан и Гартманн помогают ему в поисках. Впереди в чаду поднимаются красные сигнальные ракеты.
«Огонь заграждения!» Немецкая артиллерия ударяет по басам. Над зенитной батареей всё поёт, гудит и завывает. Стволы пушек должно быть сильно раскалились, так интенсивно стреляют немецкие канониры.
Залпы противника, образующие преграду, колеблются туда-сюда. У офицеров перед глазами бинокли. Капитан внимательно наблюдает за перемещением попаданий.
Впереди зелёные сигнальные ракеты: «Огонь отвести!»
Телефоны выкрикивают приказы, звонит дивизион, потом полк. Капитан спокойно отчитывается: «Нет, огонь идёт через батарею и позади неё! Пока опасности нет, господин полковник!», говорит он и кладёт телефонную трубку. И уже после разговора продолжает отдавать чёткие указания.
Адский ураган усиливается. Непрерывно молотят тысячи орудий. С рёвом рвёт Фурия когтями землю. Через зенитную батарею пролетают тяжёлые снаряды немецких дальнобойных орудий. Глухими звуками органной музыки ввинчиваются они в воздушное пространство.

Солдаты смотрят вверх. А там большими плотными рядами идут на город советские бомбардировщики! «К сожалению, нам их не достать», заключает капитан. Соседние батареи стреляют; небо полно чёрных пороховых точек-выстрелов. Но русские не позволяют себе отвлекаться. Небо взрывается от многоголосого «пения» противника. Немецкие солдаты видят падающие бомбы. Столбы огня вертикалями ударяют в атмосферу. Вырываются облака гари и чада и катятся, бесформенно раздувшись, по морю городских домов. Теперь и на линии фронта усиливается артиллерийский огонь. Воздух вздыхает и стонет, проносится гром, бушуют многочисленные пожары. Истребители большевиков «танцуют» вокруг соединений советских бомбардировщиков, накидываются на дома и улицы. Из бортовых орудий самолётов вырываются синие молнии.
Цепочки выстрелов немецких лёгких зениток нацелены вверх, стараясь попасть в противника. Самолёты разваливаются на куски и падают камнями на землю. Долгим барабанным эхом идут от города звуки попаданий бомб. А между тем начался проливной дождь.

Возглас со стороны радиолокационного оповещения. И тотчас шипят снаряды лёгких зениток позади лётного поля, летя через их головы. Советские штурмовики! ИА-2, воздушные акулы в броне! Они гонят волны воздуха по земле, выпрыгивая с рёвом из заднего лесочка, шмыгают над батареей. Молнии вылетают из дюжин дыр, синие и жёлтые. Свист над головами солдат. Что-то падает в кустарник.
Группа штурмовиков разворачивается и возвращается. Снова бомбы, вновь обстрел из бортовых орудий. Кругом всё шипит и разрывается. Из этого ада стреляет собственное орудие. Четыре снаряда вырвались и ушли в небо. Бомбардировщики над аэродромом. Пушки трясутся, стреляя. Осколки свистят над головами зенитных расчётов. Вумм-вумм-ммм-зииии-иии-тт. Но солдаты всего этого уже не замечают, не видят и не слышат. Каждый из них сейчас лишь колёсико в часовом механизме.
Лёгкая зенитка мешает штурмовикам прицеливаться. Они выписывают круги и делают попытки приблизиться. Но это удаётся лишь немногим. Другие зенитные батареи поддерживают своим огнём. Тяжёлые бомбы Советов ложатся широким кругом за лётным полем. Глаза и уши людей уже ничего не воспринимают. Всё кружится, стонет, ревёт, кряхтит, орёт, гремит и кричит в городе, на линии фронта, с севера на восток и на юг; повсюду гарь и вонь, огневые вспышки и красные пожарища, жара, пот и слепая злость.

Так началось летнее наступление Советов в районе боевых действий у Ржева.

(Продолжение следует)

Добавлено спустя 16 минут 12 секунд:

Maria писал(а):
Приезжал генерал-полковник со штабом и осмотрел систему рвов. Солдаты встали в линейку между елями, но генерал-полковник не подошёл, у него не было времени.

Заинтересовало меня, какой это генерал-полковник приезжал на аэродром перед боем, перед 30 июля 1942 года? Генерал-полковником мог быть лишь Главнокомандующий 9-ой армии Вермахта, ответственный за фронт подо Ржевом Вальтер Модель (родился 24.01.1891 в г. Гентине, застрелился 21.04.1945 во время битвы под Дуйсбургом). Он стал генерал-полковником (Generаloberst) 28.02.1942 года.
Мы тут с Basile гадали, приезжал ли Гитлер подо Ржев и пришли к выводу за неимением доказательств, что не приезжал. А вот Вальтер Модель, довольно известная и яркая личность в Вермахте, считавшийся приверженцем Гитлера, вот он-то был в июле 1942 года во Ржеве.

Потом меня занимает ещё одна мысль. В самом городе находилось ещё население. Жители не ушли из него, несмотря на предупреждающие листовки Красной Армии. Кроме того, основные части Вермахта, если не все, были расположены под городом и на аэродроме. Так зачем надо бы бомбить город? Ведь в нём размещались лишь немецкие тыловики, снабженцы и полевые почты, лазареты (см. другую электронную книгу "Правда о военном Ржеве"). Войсковых частей Вермахт в городе не держал.
#53:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Ср Мар 18 0:18:56 2009
    —
Здравствуй Мертр.писатель несколько кантужен,да и на севере солнце не встаёт. фся братия во Ржеве мечтатели ,да ботаники-преродолюбы. интересно ,что дальше ....

Добавлено спустя 9 минут 3 секунды:

о пользе воды спорить не буду,фсему своё время.
#54:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Мар 18 23:17:27 2009
    —
Теперь город тонет в море копоти и пламени. Штурмовики планомерно прочёсывают одну часть города за другой. Есть убитые и раненые. Дома исчезают, пёстрые сады растворяются в неизвестности, улицы теряют очертания под непрекращающимися взрывами. Волга окрашивается в грязно-жёлтый цвет.
Но мосты всё ещё стоят! Бомбардировщики вновь и вновь сбрасывают свой груз из люков. Бомбы разрываются в горящих кварталах.

Слухи ползут по городу: Советы прорвались в нескольких местах. Танки Красной Армии будто бы уже стоят возле северного вокзала! Эти новости вызывают волнение среди солдат как камень, брошенный в голубиную стаю. «Спокойно!», взывает к порядку офицер. Солдаты замолкают посреди этого ужаса, смертей, страха...
Ржев медленно умирает под бомбами. А ведь Советы назвали город «святым Ржевом»!

Беззвучно плетутся мимо местные жители. Согнутые под ношей, сбиваются вместе, как стадо боязливых овец, бегущих от опасности. Немецкие постовые регулируют поток беженцев. Старики, уже сами по себе обуза, волокут котомки со скарбом. Дети хнычат. Матери закрывают им маленькие рты огрубевшими от работы руками. Малыши кричат от этого ещё больше, напрягаясь и краснея от крика. Вот несут старую женщину, которая похожа на узел с тряпками. Люди тянут старые повозки. Иногда полдюжины держатся за оглобли, двигая телегу.
А бомбардировщики всё гудят, что-то выискивают и сбрасывают бомбы из облаков дыма, вызывая разруху внизу на земле. Истребители сыпят очередями по улицам. Эхо взрывов отдаётся в развалинах, коптят головешки развалин.

Солдаты ищут свои армейские соединения. Комендатура организовала патрульную службу. На улицах слышны выстрелы. Фельдфебель пробегает мимо с кровоточащей рукой. «Мародёры!», кричит он. Один из гражданских стоит, прислонившись к стене, и стреляет как сумашедший вокруг себя. Мальчик-подросток подпрыгивает и падает на землю от попадания рикошетов пуль. Вдруг залаял автомат и гражданский упал, сражённый пулей, на лицо.

Советы беспрестанно штурмуют Ржев. Тысячи бомб всех сортов и калибров изменили лик города, которого уже почти не видно. Везде умирает жизнь. Обозы, службы и мастерские давно покинули Ржев. Остались лишь боевые штабы и резервы, идущие по городу от южного вокзала. Солдаты осматривают землю, разрывают мусор и обломки, ищут подвалы, укрепляют их. Они тушат огонь, разбирают завалы домов и находят для себя укрытия, становясь «пещерными» людьми.
В немногих подвалах «Красного дома» у аэродрома укрылись люди из пехоты и не знают, как им пережить град выстрелов с воздуха. Сто, двести солдат толпятся под сводами подвалов, которые трещат по швам от взрывов и взрывных волн. Каменные стены трясутся и дрожат. При каждом взрыве сыпится песок и щебень. Солдаты сидят на корточках в отопительных котлах, в канализационных трубах, ища повсюду защиту от убийственного огня.
Посреди всеобщей разрухи под защитой зенитных батарей всё ещё стоят мосты через Волгу. Вода в ней шипит и кипит от падающих бомб, которые не попали в мосты. Подстрелянные самолёты падают и разбиваются при ударе о землю. Город полностью закрыт туманом из гари, пыли и дыма.
Под сводами подвалов работают врачи. Звенят металлом операционные инструменты, раненые на операционных столах лежат под колпаками с эфиром и считают, засыпая один-два-три-четыре-восемь-девять-десять... Пахнет карболкой и залетающим сюда дымом.
Дежурный на станции на южном вокзале сидит в своём временном укрытии и пишет сопроводительные для вагонов на маленьких бумажных полосах. Когда начинают падать гранаты, он укрывается в бункере и ждёт, пока прекратится осколочный дождь. Штемпель при таких условиях работы ему больше не требуется.

И лишь очень медленно массивная атака советского воздушного наступления заканчивается. Самолёты прилетают ещё раз в утренние часы, летят к целям, беспорядочно сбрасывая тяжёлый бомбовый груз. Штурмовики, как охотничьи собаки, пролетают над руинами города. Всё гремит, шумит, пыль мгновенно поднимается в воздух. В полуденное время «танцы» продолжаются. В третий раз самолёты большевиков появляются под вечер. А по ночам всё вздрагивает от беспорядочно сброшенных бомб-помех. В одну единственную ночь вокруг аэродрома попадало около тысячи двухсот бомб.


Примечание: Нда, читая, получаешь впечатление, как будто смотришь фильм о гибели Ржева. Город, который был восстановлен после войны, практически уже другой, не Ржев. Или не тот Ржев. Настоящий Ржев был безвозвратно потерян летом 1942 года, разбомблен своими... Печально до слёз.

Последний раз редактировалось: Maria (Чт Мар 19 22:50:54 2009), всего редактировалось 1 раз
#55:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 19 22:45:39 2009
    —
Передний край обороны похож на обгорелую головню. Беспощадно молотят адские машины, подпрыгивая в пляске святого Витта! Долбят тяжёлые «чемоданы» по немецким укреплениям, вгрызаются в запутанную колючую проволоку и разрывают её. Минные заграждения взлетают в воздух после того, как в них попали снаряды. Фурия ползёт по земле дальше; тяжёлыми языками вылизывает она рвы и укрытия. Кажется, всё живое уже уничтожено. Однако одна очередь снарядов за другой всё ещё падают на истерзанную землю. Всё перепахано, разорвано, опрокинуто, растоптано. И так продолжается уже несколько часов. Солдаты Ржева лежат во рвах, скрючившись, под шквальным обстрелом. Никогда ещё не приходилось им видеть такие огневые налёты; как будто все двери раскрыты нескончаемому ужасу.

Бункеры дрожат и подпрыгивают под мощью взрывов, балки трещат, песок сыпится. Свет в тёмных дырах качается от взрывных волн, вздрагивает и потухает. Вновь и вновь зажигают мужчины свечи, которые тотчас же гаснут. Когда кончится, наконец, это сумашествие? Когда, наконец, земля станет землёй, и можно смотреть на небо и любоваться солнечным днём? День занимается, и проходит, солнце склоняется к зениту. А Фурия, богиня мести, всё рычит.

Но, наконец, огненный вихрь прекращается. Местность дымит вокруг под тёмным сводом. Осторожно, как будто желая показать свою тайну, поднимается занавес.
«Идут!» Из советских рвов и укреплений поднимаются несчётные коричнево-землистые волны. Из лощин и лесов выезжают колонны танков. Скрипят гусеницы. Стальные чудища катятся впереди атакующих в одеждах землистого цвета.
У немецких дозорных расширяются глаза от ужаса. Они, спотыкаясь, бегут к бункерам, зовя криком камерадов в бой.
На ближних подступах в клубах дыма всё кишит огромной массой людей и машин. Вращая башнями и стреляя, едут танки: пять, десять, двадцать, сорок – по всему фронту до горизонта. Под их прикрытием идут атакующие батальоны русских с ружьями, автоматами, пистолетами, готовыми к стрельбе. В таком порядке Советы идут на минное заграждение.

Вот теперь время начинать! Сигнальные ракеты поднимаются ввысь из рвов. Немецкая артиллерия устраивает заградительный огонь – засов. В середину коричневых колонн, не ожидавших этого, падают гранаты. Порядок колонн нарушается, люди разбегаются по сторонам, вскидывают вверх руки, когда силой огня их подбрасывает вверх. Вдруг забеспокоились танки, закрутились и стали искать дыры в заградительном огне.
В немецких рвах солдаты готовятся к суровому бою. Отдельные танки смогли прорваться через засов и продираются через клубки колючих проволочных заграждений. Минные поля они смогли преодолеть и стоят теперь как принюхивающиеся динозавры между немецкими укреплениями. Их башни вращаются и всматриваются. Взревев, они снова двигаются вперёд маршем.

Но с немецкой стороны ещё нет выстрелов. Солдаты хорошо знают приёмы боя с бронетанковой техникой. Убегать от танков означает смерть. Пускай себе катятся! Их прикончат позади, как только они попадут в поле действия зенитной артиллерии и противотанковых пушек. Пехота прячется в своих укрытиях и таким образом обманывает противника, двигающегося на свою погибель.
Артиллерия переносит засов заграждающего огня вперёд. Теперь он ложится на советские позиции и разрушает их. Батальоны атакующих бегут с поля, стараясь укрыться. Их настигает собранный в одно огонь пехоты и раскидывает по ветру как шелуху. Зенитная и противотанковая артиллерии добавляют свою часть. Гранатомёты тявкают и булькают.
Солдаты палят из всех сапов и укрытий. Поле как бы заново пропахано. Целый день им приходилось терпеть беспрестанный огонь. Теперь они, немецкие солдаты, на очереди. И они стреляют так, что раскаляются стволы. Бросают целыми связками ручные гранаты. Вытаскивают штыки из ножен и втыкают в стены рвов, чтобы в любое время иметь их под рукой.
Советская артиллерия возобновляет град выстрелов. Теперь траектории летящих снарядов скрещиваются высоко над ничейной полосой. Мужчины превратились в машины, которым уже не нужны приказы. Офицеры помогают подносить снаряды, майоры лежат у пулемётов, младшие офицеры поднимают роты в атаку, ефрейторы показывают примеры небывалого мужества. Санитары перепрыгивают через поле в то время, как повсюду взрываются гранаты фонтанами земли.
Боевые самолёты пролетают низко над рвами, земля подпрыгивает под дождём снарядов из бортовых орудий. Солдаты пригибаются, вжимаются в складки земли и дыры, сливаются с землёй. Двойной стук сердца – пронесло! Кругом падают бомбы, фугасные бомбы и взрыватели замедленного действия. Лица мужчин черны, белизна глаз – как из другого мира.
Многоствольные реактивные установки постоянно стреляют по немецким позициям. И всё равно после каждого раза поднимаются головы из немецких рвов и бой продолжается.

Один из советских танков вздумал вернуться на свою позицию. Огонь немецких противотанковых пушек и орудий пехотинцев барабанит по его броне. Вдруг из рва выпрыгивает немецкий солдат и поднимает руку. Поднимает её ещё раз. Противотанковая артиллерия, гранатомёты и автоматы прекращают огонь. Солдат бежит к танку, находясь постоянно в пространстве мёртвого угла. Заряжает на бегу орудие. Танк останавливается. Немец уже возле мотора танка и смотрит на люк башни. Башня медленно поворачивается. Солдат всё ещё в мёртвом пространстве. Со стороны Советов вырывается из гранатомёта огонь. Немец не обращает на это внимание и держит пистолет-пулемёт (ПП) на взводе. Вдруг открывается крышка люка и показывается голова и пистолет. «Ррррт», слышно из ПП немецкого солдата, голова исчезает в танке, крышка захлопывается. Одним прыжком немец прыгает на танк. Крышка люка летит вверх, очередь из ПП вовнутрь, крышка захлопнута. Прыжок с танка. В укрытие! Бег до колющей боли в лёгких! Секундами позже сильная детонация. Взрывная волна поднимает немца в воздух и бросает на землю. Советский танк горит.

(Продолжение следует)
#56:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 19 23:02:57 2009
    —
Зачетно фашист пишет. Я прям жду продолжения. Главное у него в воображением все в порядке, читать интересно,сразу образы перед глазами.
#57:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 20 19:17:42 2009
    —
Но Советы упорны. Новые ряды пехоты идут на штурм, по второму разу едут танки. Немецкая артиллерия создаёт новый «засов».
На этот раз ряды накатываются ещё плотнее. Полки солдат в большом количестве, набравшись смелости, выступают вперёд. Их «Урряя!» зажигает, но вскоре и они начинают спотыкаться и падать. Бессмысленно бегут Советы в массированный огонь немецкой обороны.

Но вновь захлебнулось наступление! Под ударами первого дня немецкий фронт дрожит от напряжения, но держится. Благодаря подвижному способу ведения боя он будет оказывать сопротивление до тех пор, пока количество бойцов не изменится, цели будут определены и резервы регулярно подводимы.
Ну, а куда исчез зяблик, певший вчера? Где берёзка? Где залитый солнцем крутой береговой склон Волги, свежая зелёная речная вода? Всё исчезло, пропало в ужасном бою! А когда наступили сумерки, на полях вокруг Ржева остались лежать ряды погибших советских солдат. Беззвучно течёт их кровь в измученную землю, покрытую клубами дыма утихшего ночью боя. Лишь с северной стороны города противнику удалось прорвать немецкую оборонную линию; но ещё до полуночи продолжается блокировка вклинений противника.

На допросах высокие, наголо стриженные сибиряки. Мускулистые, с широкими скулами и узкими глазами. Стоят в обвисшей и обессиленной позе перед переводчиками-офицерами. Дают показания. Да. Они из особых, элитных частей Московского военного округа. Еще не воевали до сегодняшнего дня. С самого начала войны ещё не воевали. Им говорили, что немцы больше не пойдут на Москву; поэтому их войска выделили из военного округа. Пленные голодны. Вот уже несколько дней не получали пищи. «Нечего было есть, нас было слишком много», говорят они и поглядывают на землю в поисках сигаретных окурков. Им сказали, что Ржев будет взят сразу же в первый день. «Вот во Ржеве вам и дадут хорошую еду!», было им сказано.
Но во Ржев вошли лишь пленные советские солдаты.
Советским солдатам внушали: «Немцы нас боятся! Они слабы, больны и трусливы. У них нет орудий, чтобы воевать!» При этом пленные мотают головами и почёсывают за ухом. «А откуда здесь столько немцев?», спрашивают пленные. «После такого ураганного огня?»
Когда им объясняют, что это фронтовые части, выдержавшие целый день в окопах под градом снарядов, они лишь недоверчиво трясут головой.

В немецких военных штабах командованию стало легче дышать; многое прояснилось. Стало ясно, что армия подо Ржевом не может рассчитывать на существенную помощь. Ей придётся противостоять натиску одной, в расчёте на собственные силы. Из разных сообщений и показаний пленных медленно вырисовывается картина мощностей армий и намерений противника: Две свежие, отдохнувшие советские армии атакуют плацдарм до сих пор небывалым количеством артиллерии и танковой поддержки, не считая помощи авиации и самолётов-штурмовиков.

Цель противника во всей её зловещности и опасности доходит до сознания немецких солдат – в самом узком месте взломать оборону группы армий «Центр» с её укреплённым плацдармом в городе Ржеве, взорвать и открыть ворота на Вязьму и захватить жизненно важную магистраль России на Смоленск и Витебск. Люди чувствуют значение боёв на будущее. Одним единственным напряжением воли уставшая от боёв немецкая армия попытается вставить палку в спицы колеса, которое будет катиться на них.

(Продолжение следует)
#58:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 20 19:38:38 2009
    —
Maria писал(а):
На допросах высокие, наголо стриженные сибиряки. Мускулистые, с широкими скулами и узкими глазами.

Похоже, это были якуты.
Возможно остатки той самой дивизии, что была уничтожена немцами у деревни Филькино.
http://www.temples.ru/card.php?ID=4069

Maria писал(а):

Они из особых, элитных частей Московского военного округа.

Интересно.

Maria писал(а):

Цель противника во всей её зловещности и опасности доходит до сознания немецких солдат ...

Поэтично.
#59:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 21 0:10:08 2009
    —
Maria писал(а):
На допросах высокие, наголо стриженные сибиряки. Мускулистые, с широкими скулами и узкими глазами.

Elena, я так поняла, что советские солдаты-сибиряки были взяты или сдались в плен где-то близко возле города, рядом с аэродромом. А он находится вообще-то в противоположной стороне от Филькино. Вероятно, это были всё же не якуты. Но Никольская церковь красива. Я бы сказала, уютна. Мне её удалось, к счастью, один раз видеть.
#60:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 21 1:09:31 2009
    —
Maria писал(а):
Elena, я так поняла, что советские солдаты-сибиряки были взяты или сдались в плен где-то близко возле города, рядом с аэродромом. А он находится вообще-то в противоположной стороне от Филькино. Вероятно, это были всё же не якуты.


Конечно, Мария, это только мое предположение, основанное на внешнем облике солдат "с широкими скулами и узкими глазами".
Я понимаю, что это не документальное повествование, а художественное, но у меня как-то не стыкуются вместе широкие скулы, узкие глаза, элитные части Московского военного округа и сибиряки... Может я и ошибаюсь.
#61:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 21 11:54:45 2009
    —
Понятно, Elena. Будем выяснять, какие части Красной армии воевали возле аэродрома. Знаю только, что и тюменцы также были задействованы в боях подо Ржевом целой дивизией. А элитные воинские части из Москвы, это резерв Сталина, который существовал для защиты Москвы и правительства. Именно его (или часть его) с разрешения Сталина отправили на фронт. Может быть, автор перепутал некоторые детали, ведь это воспоминания ветерана, которые вполне могут грешить неточностями. Smile
#62:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 21 18:59:51 2009
    —
Вся зенитная батарея будет воевать на земле.
Батарея передвигается в оборудованную заднюю позицию перед кустарником возле аэродрома Ржева. Аэродромная рота от телефониста и радиста до писаря и повара занимает позицию в полночь. Стройбатальон, до сих пор занятый лишь на лётном поле, будет усиливать военную мощь обороны. В стройбатальоне заняты пожилые мужчины, чьи сыновья также воюют на Восточном фронте. Рядом с ними совсем молодые парни, отбывающие военизированную трудовую повинность.
С передовой подходят группы пехотинцев. Они совсем измучены, поэтому скатившись в рвы, прислоняются к стенам и спят. Некоторые, не мигая, смотрят широко открытыми глазами в небо.
Посреди стоит немецкая артиллерия. Противотанковая пушка прокатывается мимо, штурмовые орудия гудят в сторону противника.

Зовут Петерсена. Ему необходимо срочно явиться к начальству, к капитану.
Вместе с капитаном они выкуривают по сигарете и выпивают несколько глотков водки из одной бутылки.
«Петерсен», говорит капитан, «мне придётся разъединить Ваш расчёт!»
Петерсен пугается. Да возможно ли это? Этого нельзя допустить, думает он. Но он хорошо понимает, что капитан прав. У артиллерийского зенитного орудия «Дора» нет командира. Он лежит в санитарном поезде и уже едет в направлении Запада.
«Господин капитан...», всё же пытается он возразить, но шеф хлопает его по плечу. «Петерсен, только без каши-размазни!» Фельдфебель бросает взгляд на шефа батареи. «Конечно!», выговаривает он.
«Кого Вы можете отдать добровольно, Петерсен?»
Петерсен смотрит на свои часы, но не затем, чтобы узнать время. Он смотрит в другую сторону. Добровольно, сказал шеф. Добровольно, как будто речь идёт о бритье: Раз - и нет щетины! Петерсен переводит взгляд с брюк шефа на его воротник. Выше он не смотрит. Воротник шефа возле шеи очень грязен, проносится мельком в его мыслях. Но разве это может удивить в России? После этих боёв, после таких вот дней – неудивительно. Чистые рубашки... продолжает он размышлять про себя.
«Ну?»
Петерсен всё ищет ответ на вопрос. Вот, к примеру, Булочка. Он жаждет отпуска, маленький, с толстыми щёками и круглым лицом, мягкой душой, всегда готов помочь, порядочный, чистый, замечательно простой и ясный человек. Ну, разве может он отпустить Булочку? А, может быть, он повредит ему тем, что не отпустит? Петерсен вспоминает месяцы и годы, проведённые вместе с Булочкой. Нет! Думает он. Булочка? Нет!
А Килиан? Кристиан Килиан. Унтер-офицер (младший офицер), ЕК I. Солнышко в пасмурные дни, стихи в голове и ясные глаза. Такой вдумчивый и весь в себя обращённый?
Нет, говорит он про себя. И Килиана не отдам.
Капитан ждёт. Догадывается ли он, что мысли Петерсена прыгают в его голове, как форели в пруду?

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Мар 27 18:45:24 2009), всего редактировалось 1 раз
#63:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 21 19:52:07 2009
    —
А Килиан? Кристиан Килиан. Унтер-офицер (младший офицер), ЕК I. Солнышко в пасмурные дни, стихи в голове и ясные глаза. Такой вдумчивый и весь в себя обращённый?

ЕК 1 тут видимо имеется в виду железный крест первого класса(следует читать унтер офицер награжден железным крестом -1 степени. То есть отличившийся в боях солдат и как минимум командир отделения.

Прошу прощения за уточнения.
#64:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 22 10:43:40 2009
    —
Valera, спасибо за уточнения. Совершенно верно: Eisernes Kreuz, Stufe I (Железный крест Первой степени) - сокращённо EK I.

Друзья, сегодня моя семья празднует день рождения. Поэтому я не знаю, успею ли сделать перевод. Если не смогу, тогда он появится в понедельник вечером.
Желаю всем приятного воскресенья!
#65:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 22 17:05:23 2009
    —
Maria, примите поздравления! Это замечательно, когда в семье праздник.


Во время паузы добавлю небольшой комментарий.
По тексту видно, что от автора не стоит ожидать ни объективности в оценке ситуации, ни хоть капли уважения к своему противнику. А теперь получается, что и информации автор тоже не дает:
Цитата:
У артиллерийского зенитного орудия «Дора» нет командира.

Орудие "Дора", во-первых, не зенитное орудие, а сверхтяжёлая железнодорожная артиллерийская система. Во-вторых, оно не принимало участие в боях подо Ржевом.
Это орудие, имевшее собственное имя, было изготовлено в единственном экземпляре и использовалось при осаде Севастополя.
#66:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 22 23:08:00 2009
    —
Возможно, ганс имеет ввиду орудие приличного калибра скажем так 380 либо 420 мм. Прозвище "Дора" было сделано самими солдатами, так как заиметь оригинльный калибр 800 мм, как указанный Еленой ствол им было не реально. Гильзы 380 мм я лично находил в районе Ржева.
#67:  Автор: mordvin,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 22 23:37:25 2009
    —
В немецком флоте и артиллерии башни на кораблях и орудия в дивизионе маркируются: A, B, C, D.
А расшифровка у них - Анна, (не помню), Цезарь и Дора. У нас это обычно - 1, 2, 3 и 4 орудие. Smile
#68:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 23 1:12:44 2009
    —
Надо же, практичные немцы, а столько романтики Smile)
#69:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 23 20:50:13 2009
    —
«Если Вам трудно выбирать, Петерсен, оставим младших офицеров. Дайте мне одного из солдат: Грефе, Космаллу или Гартманна... А я сделаю в другом расчёте переназначение.»
Ну, если так, думает Петерсен. Он неуверенно поднимает руку и потирает тыльной стороной левой руки косточки пальцев правой.

Гартманн. Боб Гартманн с неутомимыми, берущимися за любую работу руками, и с присущим ему чувством повсюду создавать домашний уют, действующий на камерадов без слов. Пока он тут, со всеми вместе, всё хорошо и все всем обеспечены. Петерсен думает о Фёдоровском и раненым там в руку Гартманном. Видит мысленно перед собой его перекошенное от боли лицо и как он её мужественно переносит. Гартманн? Нет!

А Грефе? Фритц Грефе, адвокат из Ганновера, женат, но без детей. Он видит его перед собой, взмокшим от пота, и как он входит в расквартировку. Четыре центнера посылок от Ганновера до Ржева! Нет! Нет!
Петерсен смотрит капитану в лицо, но он молчит.

А Космалла с тяжело натруженными крестьянскими руками? Морщины, как земляные борозды, пропахали сухую кожу рук, которые лежат на броне орудия. Космалла два дня опекал молодого Витцеля, натаскивая его и обучая; на жестоком морозе приводил в порядок орудия и дал этим возможность выспаться Булочке. Он из того сорта людей, которые слеплены из одного куска земли, и с бесподобной уверенностью в себе проходят через все опасности. Космалла с чёрной копной волос и большим носом! Ни за что он его не отдаст!

А Гюттенраух? Шутник и ярмарочный фигляр, лихой шофёр с мягким сердцем? Вот и жена помирилась с ним. В Калинине он прошёл через все круги ада!

Витцель, совсем юный, чуть было не стал студентом, но война помешала учиться. Витцель, пришедший к ним с большой порцией страха, как и они все когда-то, но только ещё моложе и необузданее? Его, самого младшего, которого они так добросовестно оберегали от всех бед войны, его он должен отдать?

«Ну, так что, Петерсен?». Торопит капитан.
Ну, говори же, Петерсен! Скажи, что этого делать нельзя! Скажи, что составные части одного целого должны быть вместе!
Петерсен бросает взгляд на капитана. «Можно Вас попросить об одном, господин капитан?»
«Да, пожалуйста!»
«Мне трудно принять решение, господин капитан!»
«То есть, Вам было бы легче, если выбор сделаю я?»
«Если это можно, то да, господин капитан.»
«Вы полностью правы, Петерсен!» Капитан, смеясь, делает шутливый боксёрский выпад в сторону и подхватывает Петерсена под руку. Они выходят из помещения и идут к расчёту «Цезарь».

Солдаты вытягиваются в струнку при их приближении. Капитан отходит от Петерсена, обходит орудие, как бы что-то ища, а потом останавливается возле мужчин. «То, что я должен сейчас произнести, для меня невероятно трудно.» Он заглядывает каждому в глаза. «В жизни никогда не бывает движения назад, а только вперёд или вверх. Всё, что растёт, делится. Вся жизнь – это деление и разделение», говорит он.
Солдаты стоят в молчании.
«Разделение, отделение доставляет боль. Всё, что должно быть отделено, уходит с болью. Именно потому мы, мужественные солдаты, знаем и чувствуем это.»
Солдаты не сводят с капитана глаз. Петерсен ждёт.
«Короче: Мне нужен новый командир орудия для «Доры!»
И тут в голове Петерсена проносится мысль: Капитан пытается читать по лицам камерадов. А они ждут приказа.
«Унтер-офицер Килиан», говорит капитан.
«С сегодняшнего дня Вы возьмёте на себя командование зенитным орудием «Дора!»
Тишина. Никто не смотрит в сторону Килиана. Все присутствующие пары глаз направлены на шефа. Килиан подтягивается.
«Всё ясно?»
«Яволь (Так точно)!», отвечает Килиан с прекрасными стихами в голове и ясными глазами.
«Есть тотчас взять орудие «Дора» под командование!»
«Гут (Хорошо)!» Капитан прикладывает руку к фуражке и уходит. Солдаты стоят ещё пару секунд, потом Петерсен первым подходит к Килиану и желает ему счастья.

Добавлено спустя 5 минут 32 секунды:

mordvin писал(а):
В немецком флоте и артиллерии башни на кораблях и орудия в дивизионе маркируются: A, B, C, D.
А расшифровка у них - Анна, (не помню), Цезарь и Дора. У нас это обычно - 1, 2, 3 и 4 орудие.
B (Berta) Берта. В тексте немного позже будет пара слов об этом... Smile
#70:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Вт Мар 24 0:46:12 2009
    —
Цитата:
Они выходят из помещения и идут к расчёту «Цезарь»


mordvin прав Smile))
#71:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Вт Мар 24 22:25:34 2009
    —
Meri ,где ты радость.? Где фашисты?бисс Applause Applause Applause
#72:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вт Мар 24 22:37:01 2009
    —
Дымовые завесы колеблются над окроплённой росой землёй. Как волна прибоя проходят они над полем боя. Орудия ПВО плотными ярусами стоят между лёгкими пушками и ПТП (противотанковыми пушками). Снаряды, падающие с гранатомётов, прыгают и разрываются на территории. Батарея ждёт удобной позиции для выстрела. Советы забрасывают дымовые гранаты до немецких минных полей. Молочно-белые, непрозрачные облака расходятся от них над местностью. Спереди возгласы патрулей. Шум приближающихся танков становится отчётливей, но искусственный туман закрывает видимость.
Капитан приказывает прочесать местность. Далеко заброшенные осколочные гранаты взрываются позади белой дымовой стены. Но скрип и рёв танков не прекращается.
Стреляет артиллерия. Огонь противника уплотняется в направлении опорных пунктов, которые ожесточённо сопротивляются. Вдруг лишь на секунду на линии огня появляется Т34, окутанный лохмотьями фальшивого тумана. Орудие «Дора» делает выстрел. Танк мгновенно исчезает. Новый выстрел! Видно языковое пламя. Расчёт вскакивает с сидений и подпрыгивает от удовлетворения удавшимся выстрелом. Килиан, новый командующий орудием, подстрелил свой первый танк!

Снабженческий обоз расположен позади, южнее Ржева. Никто не знает, как будет организована доставка пищи. Пока все сидят на холодном марш-пайке. Очень не хватает питьевой воды, а людей мучает жажда.
Булочка сидит на стуле наводчика «Цезаря» и уплетает что-то из консервной банки. Но как бы ему ни было вкусно, глотка остаётся сухой! Булочка жуёт и глотает с таким трудом, что можно подумать, что он давится.
Гюттенраух смеётся и бегает по территории с развевающимся шёлковым шарфом. Бог его знает, где он добыл эту вещь.
Капитан в хорошем настроении. Сообщения из полка серьёзны, но всё же вселяют уверенность. Он уже разговаривал с солдатами. Они кивали головами. Да и что они могли сказать? Они же видят, как горит земля и что нужно делать и требовать от них.

Неожиданно выкатывается танк из клубов дыма. Его башня хоть и двигается, но не стреляет. Танк сразу же откатывается назад. Вдруг из белой стены ярусами выползает целая свора танков. Они, как на параде, катятся по порядку и ревут, подъезжая ближе и миновав предварительно лощину. Машины как гроздьями обвешаны пехотой. Позади топают тесными волнами батальоны коричнево-земляного цвета.
Лёгкие зенитки выбрасывают свои рамы и начинают палить в надвигающуюся волну. Танки упорно продолжают движение в сторону немецких позиций. Противотанковая пушка вступает в бой. Звук выстрела похож на свист плётки. Танки отвечают выстрелами, их снаряды визжат в полёте и разрываются позади орудийных позиций.
Петерсен подаёт команду на прицел; он начинает справа. «Дора» слева. Зарядить. Прицел. Нажать спуск. Огонь. Ждать. Тут солдат сбросило на землю. Осколок попал в защитный лист и оставил в нём дыру со странно разорванными краями.
Петерсен осматривает людей расчёта. Капитан поднимает голову из своей дыры и вопрошающе смотрит на него.
«Ничего, господин капитан!»
«Продолжаем!»

Танки подбираются всё ближе. На передней позиции старший лейтенант пехоты прыгает по рвам. Время от времени он выпрямляется во весь рост, поднимает бинокль к глазам, оглядывает поле боя и вновь скрывается во рву.
Крики, автоматные очереди. Теперь оттуда слышны взрывы ручных гранат. Тяжёлая артиллерия стреляет всеми орудиями. Лёгкая тоже. Противотанковая пушка стреляет с правого фланга. Из соснового лесочка свистят гранаты в направлении Советов, маневрирующих перед дымовыми завесами. Немецкие штурмовые орудия вступают в бой. Выстрел здесь, выстрел там. Начинается настоящее противостояние. Солдаты стреляют, не разговаривая. Да и не услышать в шуме боя человеческого слова. Объясняться можно лишь жестами.
Старший лейтенант поднимает с собой четырёх человек. Вместе с ними он перемахивает через ров и ползёт вперёд по развороченному снарядами полю. Не обращая внимания на опасность, исходящую от собственного огня, направленного на танки и советскую пехоту, он устанавливает со своими людьми мины. Готово! Прыжок назад! Укрытие! Виден столб огня. Горит! И ещё один столб!
Старшего лейтенанта ранило. Секунду он стоит как вкопанный. А потом хватается за плечо и медленно опускается на колени. Солдаты подхватывают его и тащат в ров. Один из них падает, сражённый пулей.


Примечание: wodka, ты кто такой..? Laughing Из какого сельсовета?

Последний раз редактировалось: Maria (Ср Мар 25 22:11:23 2009), всего редактировалось 1 раз
#73:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Вт Мар 24 22:45:48 2009
    —
Smile чилавек.просто с огромным удовольствием читаю Вашь перевод.
адрес сельсовета сказать стесняюсь ,СКРОМНЫЙ.

Добавлено спустя 36 минут 9 секунд:

примечание: случайно тут , для Вас Мария просто wodka.
#74:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Ср Мар 25 20:45:12 2009
    —



вот как то так...
Не могу сказать откуда фотка, но в принципе нормальный окопный снимок.. Думаю не далеко от оригинала боев за Ржев.
Эт так, для колориту восприятия рассказа

Добавлено спустя 6 минут 7 секунд:

еще немного





Солдат СС поит раненного солдата РККА




Пулеметчики в ожидании.








Перед атакой.
Так, как книгу пишет немец фотки соответствующие.
#75:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Мар 25 21:49:44 2009
    —
Большинство танков стоят сейчас в шестидесяти метрах от рвов. В тумане немецкие патрульные перестреливаются с советской пехотой. Атака противника прошла мимо них. И вот теперь им приходится защищаться, иногда врукопашную, с руганью и мгновенными ударами, сапёрной лопаткой или со штыком в руках. Некоторые пехотинцы выпрыгивают из передних рвов, переходя в задние. Автоматы вдруг замолкают - заряжается оружие. Там старший лейтенант пехоты. Услышав и увидев, что автоматы замолкли, он бросается к краю рва и, повернувшись к орудиям ПВО, машет здоровой рукой. Поднимает её три раза вверх, что означает «Огонь!».
Да они и так уже стреляют: Антон, Берта, Цезарь и Дора. И четыре лёгкие зенитки! Но несмотря на это поредевший танковый клин продолжает двигаться вперёд.
Первый ряд рвов освобождается, искусственный туман собирается в этих рвах. Противники уже не могут различить, кто перед ними: враг ли, свой..? Все коварные уловки войны: идти один на один и исподтишка использовать преимущества, вступают теперь в силу. Вот появляется человек из тумана. Это друг или противник? Кто быстрей, ты или я? Кто выстрелит первым? Прыжок вперёд на противника, борьба врукопашную, падение, один из двоих поднимается и продолжает воевать.
Старший лейтенант что-то кричит, но нельзя разобрать, что.
Советские гранатомёты молотят, автоматы и карабины трещат, между ними - солидные выстрелы лёгкой артиллерии ПВО и басовитые – тяжёлой. Одна из лёгких зениток вышла из строя- четверо погибших. Капитан пробирается к той позиции.
Пехотинцы приходят в движение. Танки продолжают наступать. И новые обстрелы. Слева и справа на соседних участках такие же тяжёлые бои.

Шесть громадин двигаются на орудийную позицию. Две лёгких пушки немцев поливают убийственным огнём башни Т 34. Одну башню заклинило, танк останавливается. В этот самый момент орудие «Дора» посылает точный выстрел в стальную броню. Пехотинцы пробегают мимо орудий. Они кричат расчётам: «Камерады, стреляйте!» Пехотинцы знают цену пушкам. ПТП (противотанковые пушки) меняют места позиций. В эту минуту один из танков нацеливается на одну из них и загоняет снаряд точно между колёсами.
Всё гуще и непрозрачнее накатывается туман на орудия зенитной артиллерии. Капитан чует опасность. «Подготовить ручные гранаты!» Возникает движение. Булочка, Витцель и Космалла одни продолжают обслуживать орудие «Цезарь» и стрелять. Капитан зовёт Гюттенрауха. Гюттенраух исчез.

На каком-то пне советский автоматчик занимает позицию в тридцати метрах от «Цезаря». Защитный огонь немцев из винтовок! Но русские ловко уходят в прикрытие. Расчёт одного из лёгких орудий своевременно распознал опасность и сделал несколько выстрелов. Всё! Опасности уже нет.
Внезапный приказ капитана «Оставить орудие!» Справа движется танк на пушку. И тут стреляет Килиан «Дорой». Барабанные перепонки лопаются, все глохнут. «Дора» нацеливается вновь. «Килиан!» кричат у Цезаря. Килиан делает второй выстрел. С танка падает башня, из кольцевой башенной дыры стреляет окровавленный русский парень. Ррррт, раздаётся звук автомата капитана. Танкист падает, зацепившись за кольцевое отверстие верхней частью тела и качая руками.

Добавлено спустя 18 минут 18 секунд:

Valera, спасибо за снимки. Они действительно дают почувствовать атмосферу.
Всё же как страшна война! Ррраз - и тебя нет. А жизнь других людей продолжается...

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Мар 27 18:42:40 2009), всего редактировалось 1 раз
#76:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 26 0:05:17 2009
    —
рисунок выполнил Ганс Лиска как раз на заднем плане орудие большого калибра.



ну и еще один на мой взгляд весьма интересный






#77:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 26 20:31:46 2009
    —
И тут прицеливается Булочка. Выстрел бокового рассеивания издаёт сумашедший грохот. Два особо настойчивых танка продолжают бой. Они крутятся возле батареи. Один танк прорывается в середине и проезжает между орудиями «Антон» и «Берта». Расчёт пушек стреляет по нему винтовками, целясь в смотровую щель. Но почему танки не стреляют?
Булочка оглядывается вокруг себя. Он спрыгивает и чуть было не опрокидывает Витцеля. Один из танков Т 34 поворачивается к орудию «Цезарь», мотор ревёт, танк делает толчок и катится. Теперь он едет по бункеру, разворачивается, совершает второй круг и подъезжает вновь.
Петерсен разгадал опасный замысел. Он бросается к ящикам со снарядами и с невероятной скоростью оттаскивает боеприпасы. Булочка прыгает одним махом на сидение наводчика. Капитан кричит: «Огонь!» Витцель выпускает снаряд; он летит через поле. Танк подкатывается вновь. Теперь он стоит на земляном бункере, трогается, ревёт, водитель танка собирается переключать скорость. И тут Булочка его поймал! Пока громадина медленно поднималась, выползая из дыры, толстяк сделал точную наводку орудия.
«Навёл?»
«Да, только что!»
«Огонь!» Одновременно с приказом из ствола пушки вылетает огонь; в ту же секунду гарь закрывает происходящее от взоров солдат. Мимо ушей капитана что-то пролетает, его бросает на землю. Булочка вдавлен в сидение как бы огромными ручищами. Витцель присел за защитным экраном, ухватившись за него всей силой. Перед ними на расстоянии десяти метров распластался разбитый танк! Да разве такое бывает? Любой доцент школы зенитной артиллерии сказал бы: «Нет! Такого быть не может!» И всё же: Танк стоит в десяти метрах перед стволом пушки и горит.
«Ящики с боеприпасами!»
Петерсен хватает их, которые лежат всего лишь в паре шагов от горящего танка; все помогают ему оттаскивать ящики со снарядами.
Грефе, Космалла и Гартманн всё ещё стреляют из винтовок. Гюттенраух появляется из лоскутов тумана, бросается рядом с ними на землю и тоже стреляет.

Старший лейтенант на передней позиции собирает своих пехотинцев для атаки. Они встают и ждут других, которые подходят из соседних рвов. Автоматы начинают лаять по новой. Во рвах звенит металлом оружие.
Ещё один танк, последний, выплывает из тумана и исчезает.
Теперь огонь можно прекратить. Вокруг орудия лежат убитые советские солдаты. Повсюду стоят танки, сожжённые, подстрелянные, со спущенными цепями, с заклинёнными и сорванными башнями, опрокинутые и застывшие без движения.
За то время, пока они выносили ящики с боеприпасами из зоны обстрела, над ними пролетело лишь несколько шальных пуль. И здесь Гюттенраух показывает на тягач. Он привёл машину под огнём к полю боя. «Кто его знает», говорит он, «взять с собой всё же лучше, чем взорвать.» И показывает на пушку.
И вновь свершилось чудо: Они все целы и невредимы!

В этот день им придётся выстоять ещё две малые атаки Советов с их танковой поддержкой. И вновь противник будет остановлен. А там, где он сумел прорваться, будет взят в окружение и уничтожен. В промежутке между этими атаками немецкие солдаты будут воевать против советских штурмовых самолётов и многоствольных реактивных установок. Они смогут увидеть, как советские исходные позиции будут разгромлены немецкими истребителями и пикирующими бомбардировщиками.
В вечерних сумерках они похоронят вместе с другими присутствующими солдатами смелого старшего лейтенанта пехоты, погибшего во второй половине дня, а вместе с ним и расчёт противотанковой пушки, а также четырёх камерадов из лёгкой артиллерии.

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Мар 27 18:39:15 2009), всего редактировалось 1 раз
#78:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Чт Мар 26 21:42:22 2009
    —



Подбитый КВ-1

Если не против, я буду переодически подкидывать фоток в тему для более глубокого восприятия.
#79:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 0:18:02 2009
    —
Valera
Получается отлиная книга с иллюстрациями. был на Тверской в книжном 1\5 недели назад ,все книги именно по этой теме раскуплены.
#80:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 9:28:54 2009
    —
Valera, согласны! Applause
#81:  Автор: walther,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 12:44:40 2009
    —
очень беспокоюсь за Булочку. Вокруг бродят лысые узкоглазые челдоны, которые так голодны, что закурить нечего, а у Булочки такая мягкая душа, что делается страшно за него. Боюсь, эти грубые, страшного вида советские солдаты своим фанатичным упорством и опасными замыслами могут доканать Булочку (как доканали всех порядочных людей в итоге), а своими безобразными трупами повредить его душевному здоровью. Maria, не томите, откройте же скорее, останется ли он жив, не потребуется ли ему помощь психолога?
#82:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 17:31:06 2009
    —
walther писал(а):
очень беспокоюсь за Булочку
Даа, видно, сильно он Вам симпатичен, этот Булочка! Laughing Не в моих привычках заглядывать в конец повествования, но ради Вас... Скажу лишь, что психолог ему не понадобится!
А если серьёзно - то меня в данной истории интересуют лишь воспоминания о Ржеве в тот период, поскольку именно о городе во время войны не очень много написано, почти ничего. Содержание книжки сокращать не имею права - не автор, поэтому перевожу всё, как есть, почти слово в слово. Smile

Добавлено спустя 1 час 5 минут 40 секунд:

А потом пришёл приказ командования – отойти от врага! Напор противника в северо-восточном направлении города привёл к прорывам линии фронта. Фронт пришлось сокращать, пояс вокруг города затянуть потуже. Капитан пришёл из штаба и принёс этот приказ, а ещё сигареты и шоколад. «С базы снабжения аэродрома», как он объяснил.
Команда взрывников разрушает лётное поле. В воздух взлетают большие ангары на краю аэродрома. Те, которые ещё стояли. Взрываются также подстрелянные и разбитые советские самолёты.
Стройбатальон и аэродромная рота, воюя среди пехотинцев, из последних сил сопротивлялась натиску противника. Атакам Советов с бесчисленным количеством людей, танков, орудий и самолётов не видно конца.
Пушки «Антон» и «Берта» занимают позиции возле северного вокзала. Орудие «Антон» будет потом снято с этого участка фронта. «Берта» провоюет до последнего снаряда. Затем орудие будет взорвано обслуживающим его персоналом, а люди расчёта вернутся по одиночке на передний край обороны.

Ночь похожа на день. Небо светится огнями. «Цезарь» и «Дора» непоколебимо стоят между солдатами с жёлтыми и чёрными петлицами на униформах. Советские танки не дают им покоя. Давно уже потеряна плотная линия фронта и «связь локтя». Повсюду организуются боевые группы против действия всех видов вражеских орудий и людских масс. Эти боевые группы немцев вцепляются в местность, сворачиваются колючим ежом, нападают там, где показывается противник, вредят на линии фронта или разрывают его, а потом уходят с боем из окружений. Важно лишь одно – уничтожить и остановить! Камерады боевых соединений, соединений самолётов-бомбардировщиков, -истребителей, -штурмовиков своим участием в передвижных боевых действиях обеспечивают желанную помощь тем, кто воюет на земле.

Советы выкатывают свою артиллерию на середину переднего края обороны, вынужденно объезжая огромные кратеры, возникшие от разрывов тяжёлых бомб самолётов-бомбардировщиков. Даже после соприкосновения с землёй мёртвых советских солдат похоже, что они оживают. Каждый раз при атаке их полнится и накатывается чудовищной волной. Их разбивают и перемалывают, а они снова поднимаются, кричат, чтобы придать себе смелость, и заново истекают кровью.
Советы перепахали с воздуха солдатское кладбище немцев во Ржеве. Белые берёзовые кресты летят по воздуху, земля развёрстывается. Зелёная трава перемешивается с чёрной поверхностью земли. Памятник погибшим, разбитый на части, висит над воронками от взрывов.
Советский бомбардировщик с дымовым шлейфом падает в сосновый лес позади кладбища. Пилот спускается на парашюте. Солдаты перепрыгивают через могилы развороченного кладбища.
«Дом Красной армии», весь разрушенный, стоит в облаке щебня. Руин становится всё больше. Аэродром дрожит под взрывами.

И вновь Советы усиленно атакуют танками. Орудие «Цезарь» стреляет на все четыре стороны, а его расчёт мужественно держит оборону на грани отчаяния. Кажется, что будто бы земля постоянно выбрасывает из своего бесконечного туловища огромное количество танков.
Командующий пехотным полком проходит мимо. «Стреляйте, камерады, стреляйте!» выкрикивает он. «Стреляйте, чтобы все видели, что мы ещё здесь. Иначе мне не вывести людей из этого чёртова котла!»
Солдаты пробегают в ночи как привидения. Они чуть было не налетели на орудие, которое стояло на их пути. А теперь остановились и оглядывают зенитку. «Что бы мы делали без вас?!» восклицают и исчезают, убегая в ночь.

Последний раз редактировалось: Maria (Вс Мар 29 0:29:00 2009), всего редактировалось 1 раз
#83:  Автор: walther,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 20:16:26 2009
    —
симпатичен - не то слово. Добрый, порядочный, с щечками и мягкой душой, он не шарит взглядом по полу в поисках вожделенных окурков. Но симпатия, разумеется, обусловлена не только его чистоплотностью и сытым видом, но и тем проворством, с котором он в составе своего расчета дрючит наши же русские танки. Вообще, по своей детской наивности я думал, что немцы были нашими врагами, потому что принесли очень лютое зло на русскую землю. Я уважал их как врагов, как сильных врагов. Читая вашу книжку вижу, как сильно я ошибался. Немцы оказались еще и прекрасными, порядочными людьми, многие из которых даже были с щечками, которые пришли сюда... ну не важно, а наши совсем несимпатичные солдаты этих прекрасных людей взяли и... словом, плохо и бесчестно с ними поступили. Сейчас мне стыдно, стыдно перед этими замечательными порядочными людьми, стыдно за то, что с ними так поступили. Буду во Ржеве, непременно поклонюсь их могилам. Очень, очень приятно, что нашелся хотя бы кто-то, кто взял на себя миссию сеять доброе и вечное, а именно - светлый образ немецкого воина.
#84:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 20:54:01 2009
    —
walther писал(а):
симпатичен - не то слово. Добрый, порядочный, с щечками и мягкой душой, он не шарит взглядом по полу в поисках вожделенных окурков. Но симпатия, разумеется, обусловлена не только его чистоплотностью и сытым видом, но и тем проворством, с котором он в составе своего расчета дрючит наши же русские танки. Вообще, по своей детской наивности я думал, что немцы были нашими врагами, потому что принесли очень лютое зло на русскую землю. Я уважал их как врагов, как сильных врагов. Читая вашу книжку вижу, как сильно я ошибался. Немцы оказались еще и прекрасными, порядочными людьми, многие из которых даже были с щечками, которые пришли сюда... ну не важно, а наши совсем несимпатичные солдаты этих прекрасных людей взяли и... словом, плохо и бесчестно с ними поступили. Сейчас мне стыдно, стыдно перед этими замечательными порядочными людьми, стыдно за то, что с ними так поступили. Буду во Ржеве, непременно поклонюсь их могилам. Очень, очень приятно, что нашелся хотя бы кто-то, кто взял на себя миссию сеять доброе и вечное, а именно - светлый образ немецкого воина.

Каждому захватчику место в земле, и какие бы они немцы не были распрекрасными живыми и добрыми людьми в нашей стране они были захватчиками.
Вот достойное тому подтверждение..




Добавлено спустя 8 минут 49 секунд:

А теперь к книге продолжаем иллюстрации по боевым действиям.





Немецкая САУ штурмгешуц




Пила Гитлера пулемет МГ-34 на станке.







Прямое попадание в блиндаж.





убитые красноармейцы






Аэродром.
#85:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 21:42:06 2009
    —
walther. ты латыш ?
поезжай в Исмаил,там на берегу,лет 20 назад ещё лежали турецкие кости. поклонись им. Laughing
#86:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 23:26:18 2009
    —
Maria писал(а):

А если серьёзно - то меня в данной истории интересуют лишь воспоминания о Ржеве в тот период, поскольку именно о городе во время войны не очень много написано, почти ничего.

Воспоминания о Ржеве того времени есть.
Большая подборка ссылок здесь: http://rshew-42.narod.ru/

Воспоминания "из первых рук", с той и другой стороны:

"Ванька ротный", воспоминания гвардии капитана запаса Шумилина А.И.
Глава "Ржев"
http://nik-shumilin.narod.ru/41/04.html

Фриц Бельке. Дневник солдата.
http://www.ostfront.ru/Text/DnevnikSoldata.html

Чем дальше я читаю книгу, переводимую Марией, тем сильнее у меня создается ощущение, что её автор не был на передовой.
#87:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Мар 27 23:54:05 2009
    —
Elena, спасибо Вам за сноски. Они очень к месту. Особенно для тех, кто ещё мало знает о Ржевской битве.
Мне знакомы приведённые Вами сайты. Однако об аэродроме и боях на том участке в данных текстах не упоминается. Это всё больше воспоминания о боях, проходивших возле города. Автор брошюры, которую перевожу я, всё же воевал под Ржевом. Он описывает места, которые существуют в Ржеве и под Ржевом, и события, имевшие там место.
Другое дело - стиль автора. Его записи явно не были откорректированы. И его стиль описания событий и воспоминаний -это стиль любителя, а не профессионала. Поэтому читается странно. Кроме того, брошюра западногерманской серии "Landser" вышла в 60-х годах прошлого века. С тех пор текст и содержание не менялись. Брошюру я приобрела в антиквариате. Об этом я уже предупреждала в начале перевода.
Но, как мне кажется, читатели этого форума - народ интеллигентный, знающий, умеющий отделять важное от идеологической чепухи, которой грешит местами данное повествование (см. язвительное замечание waltherа). Я же - не корректор и не цензура, чтобы исправлять что-то.
Поэтому переводим и читаем так, как оно есть, и делаем собственные выводы, о которых можно и поспорить. Smile
#88:  Автор: walther,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 0:12:12 2009
    —
Valera писал(а):

Каждому захватчику место в земле, и какие бы они немцы не были распрекрасными живыми и добрыми людьми в нашей стране они были захватчиками.
Вот достойное тому подтверждение..

Вы меня несколько удивили, Valera, я то думал в вашей коллекции исключительно заботливые к нуждам раненых красноармейцев ганцы, да развороченные советские танки. Мне даже как-то неприятно думать, что я нарушил вашу идиллию и вынудил вас скорректировать окраску. Простите.

2wodka. Мы, с вами, уважаемый, водку не пили, поэтому не "ты", а "вы".
#89:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 1:23:24 2009
    —
Мария, вот те две ссылки, что я привела отдельно, содержат описание именно Ржева, а не только окрестностей.

Maria писал(а):

Другое дело - стиль автора. Его записи явно не были откорректированы. И его стиль описания событий и воспоминаний -это стиль любителя, а не профессионала. Поэтому читается странно.


Знаете, и Бельке и Шумилов тоже не профессионалы писательского дела, но их дневники воспринимаются совершенно иначе. Вы пишете, что записи не были откорректированы, а мне так кажется что как раз были. Или их писал человек, не бывавших в той самой Ржевской мясорубке...
Дело ведь не в том, немец об этом пишет или русский, дело в другом — эта война не может не оставить след в душе человека. Ни с той, ни с другой стороны. Тем более по прошествии скольких-то лет человек, переживший такое, не может это не переосмыслить с высоты своего жизненного опыта. Уже не будут помнится только березки и зяблики, будут лезть в память и убитые товарищи и убитые тобой.
О враге, рядом с которым умирал в окопах сложно говорить сухо "Советы".

У Шумилова в воспоминаниях есть, например, такой очень показательный момент. Лучше я процитирую:
С немцами тоже было жаль расставаться. Мы нашли потом с ними контакт, хоть и не знали друг друга. Мы чувствовали их, а они нас, как родственные души. Когда у немцев поубавилось прыти, когда мы сбили с них спесь, они поняли нашего брата окопника.
Славяне тоже не лыком шиты. У солдат особое чутье, когда дело касается окопной войны. Стороны без слов понимают друг друга. Немцы стали стрелять и пускали пули метров на пять выше наших окопов. Наши, хоть стрелять и не любили, отвечали им нехотя, а трассирующие пускали еще выше над землей. Важно, чтоб стрельба и окопная война велась для вида. Пусть начальство взирает, что солдаты не спят, бдят и ведут перестрелку. На переднем крае с той и с другой стороны слышалась стрельба. Все шло как надо. Пули летели где-то на высоте. Мины рвались где сидели наши начальники. Там по дорогам шныряли повозочные и вся остальная тыловая братия.

Другая история, которая меня потрясла до глубины души лет этак 15 назад, когда я читала воспоминания Юрий Никулина о войне. Тоже лучше процитирую.
На Ленин­градском фронте в самое страшное время, зимой 1941/42 года, когда Ле­нинградская область уже была занята немцами, группа наших разведчиков получила задание пройти в тыл к нем­цам. Перешли они нейтралку. И вот идут они в белых маскхалатах по лесу, по старой заброшенной дороге, по нейтральной территории. Ночь. Тем­нота. Вдруг луна неожиданно из-за ту­чи появляется... И они оказываются буквально нос к носу с немцами. Нео­жиданно... Что делать? Наши попры­гали в один кювет. Немцы — в другой. А один немец заметался, растерялся и с перепугу плюхнулся прямо на на­ших. Немцы его зо­вут: «Ганс, Ганс...» А наши так рас­терялись, что лишь обложили его крепким матом, а потом в пани­ке схватили и перекинули через дорогу. Так тот, пока летел, от страха громко пукнул. В лес­ной тишине этот звук прозвучал как взрыв. И немцы, и наши дико заржа­ли. До колик... Продолжалось это с минуту, наверное. Потом смех стал стихать — видно, каждый о чем-то своем задумался... А дальше произош­ло нечто невероятное — без всякой пальбы каждая группа повернула и тихонечко поползла каждая в свою сторону. Без единого выстрела


Так что мне кажется, что "наш автор" все же профессионал. Но сидел он не в окопах, а где-то ближе к министерству пропаганды.

Непрофессионалы пишут сердцем, и это сердце чувствуется в их воспоминаниях.
Почитайте Николая Панченко, его стихи выворачивают душу — видно, что эта страшная война человека коснулась самым непосредственным образом.

Лежат фашисты в поле чистом,
торчат крестами на восток.
Иду на запад — по фашистам,
как танк — железен и жесток.
На них кресты и тень Христа,
на мне — ни бога, ни креста:
— Убей его! —
И убиваю,
хожу, подковками звеня.
Я знаю: сердцем убываю.
Нет вовсе сердца у меня.

А профессионалы пишут примерно так:

Полетит самолет, застрочит пулемет,
Загрохочут железные танки,
И линкоры пойдут, и пехота пойдет,
И помчатся лихие тачанки.

И в этих строках сердца нет вовсе, как и в переводимой Вами книге.
#90:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 12:10:38 2009
    —
Elena, автор брошюры мне совершенно не знаком. Его Вы не найдёте среди писателей Германии. И стиль повествования его воспоминаний на немецком довольно корявый, поверьте мне. Серия "Landser" примечательна тем, что выпускала в 50-60-х годах именно такие вот военные воспоминания. Среди них есть и похлеще той брошюры, которую я сейчас перевожу. Серия уже больше не существует. Книги этой серии были строго-настрого запрещены в тогдашней ГДР. Тех, кто ездил/летал к родственникам в ФРГ, по возвращении тщательно проверяли, военную литературу таможники изымали. Брошюрки "Landser" могли помочь упечь человека в кутузку.
То, что СССР с союзниками выиграл Вторую мировую войну, непреложная истина, в которой лично я не сомневаюсь. Но спорить о методах пропаганды, применявшихся с обеих сторон, не буду. Это не мой круг интересов. Тем более, что солдаты, как со стороны Красной Армии, так и со стороны Вермахта, были людьми совершенно разными. Со своими понятиями о долге, сердце, семье...
#91:  Автор: walther,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 14:43:56 2009
    —
Maria, не перестаю вам удивляться. Вы увидели язвительность в моих словах, но тот трупный яд, который вы сюда исправно поставляете и отражением которого стали мои слова, вы в упор не видите. Казалось бы, описанные вами проблемы, связанные с наличием подобной литературы при въезде в ГДР, должны были вас навести на какие-то мысли. Существует огромное количество людей, воспринимающих те события в весьма странном виде и считающих, например, что немцы пришли "освободить Россию от жидовского ига" и случись такое, наступило бы совместное арийско-арийское счастье с пивом и сосисками. И эти люди в самом деле сильно переживают за Булочек и ищут подобные литературные труды, как спившиеся люди ищут дешевую водку. Но проблема не в них, а в тех, кто по каким-то причинам не умеет думать сам и кто наиболее подвержен влиянию подобных взглядов. Именно на них рассчитана подобная литература. Я понимаю всяких Бжезинских, понимаю профессиональных правозащитников, верных последователей дела д-ра Геббельса, поставляющих сюда "правду" и прочие "общечеловеческие ценности", понимаю их цели и методы. Но я не понимаю для чего всё это вам.
#92:  Автор: Hint,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 19:18:14 2009
    —
walther, не приставай к Марие.
#93:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 19:55:07 2009
    —
А по моему нормальный художественный стиль..
Из наших я даже не знаю, что посоветовать, все мемуары полная бредятина написанная в годы застоя когда правду написать было не реально, а хотя есть один очень серьезный на мой взгляд труд, называется "Мясной бор" написал Гагарин С.С. Рекомендую всем! Особо впечатлительным не читать, слишком много крови..
Вот ссылка:
http://militera.lib.ru/prose/russian/gagarin/

ну и продолжение иллюстраций(просто автор немец по этому в основном ставлю фото сделанные с немецкой стороны)
тем не менее немного кадров и с нашей стороны



убитые немцы..





С трофейным ППШ







105 мм полевая гаубица. убитый скорее всего один из расчета обслуживающего орудие.








А теперь немцы, убитая 34-ка









Штурмовые орудия Штуг 3
#94:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 20:12:32 2009
    —
walther писал(а):
Но я не понимаю для чего всё это вам.
И я не понимаю, что Вам от меня надо. Neutral
#95:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 20:42:50 2009
    —
Господа, давайте собственные изъяснения и отношения выяснять в личке или другой теме.
В этой мы читаем книгу и смотрим картинки.
А то восприятие с содержанием книги нарушается.
С уважением..
#96:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 21:14:21 2009
    —
«Цезарь» продолжает неутомимо стрелять. Его расчёт держится лишь большим усилием на ногах; напряжение последних дней было громадным. Они всё ещё стоят перед позициями пехоты. Происходящее крутится вокруг них, как в плохом сне карусель с кричащими и скрипящими тонами и органной музыкой. Только здесь задаёт тон не карусель, а смерть.

Из темноты выкатывается – никто в шуме не заметил, из какого направления – 52-тонный танк. Он проезжает мимо орудия. Недалеко от них позади он останавливается. Всё стихло. Небо полностью затянуто плотными облаками, не видно ни звёзд, ни луны. А теперь начинает накрапывать дождь.
Танк стоит, крышка его люка откидывается. Слышно движение. Из танка вылезают люди. Вспыхивает слабый огонь спички.
Мужчины у зенитного орудия замерли. Они беззвучны как куклы. Кровь застывает у них в жилах. Булочка изо всех сил борется против накатывающегося на него кашля. Только не сейчас! пролетает у него в голове.
Три светлячка прорезают темноту ночи, приглушённый смешок, русские слова. А потом вновь тишина.
Петерсен берёт в руки автомат. Зенитчики тихо охватывают гранаты. «Ура!» кричат они и выскакивают из-за орудия, нападая. Огоньки курева возле танка моментально гаснут.
Расчёт «Доры» поворачивает ствол. Слышно, как Килиан отдаёт приказ.
«Стой! Стой!» Петерсен кричит в сторону «Доры» так громко, что вздуваются вены на шее.
И только тут все видят, какая добыча им досталась: неповреждённый 52-тонный танк!
Вскоре оставшиеся части пехоты поочерёдно отходят. Аэродром очищается.
Когда занимается день, танк уже взорван. Повсюду перед глазами изборождённое снарядами взлётное поле.
Зенитки «Цезарь» и «Дора» меняют позиции, перемещаясь к кладбищу.

Вот уже три дня Ржев горит и дымит.
Солдаты удивлены тому, что город так долго горит! Но и через шесть недель Ржев будет всё ещё покрыт облаком дыма и гари...
Возле немецкого солдатского кладбища, которого уже не узнать, стоят в боевой готовности оба зенитных орудия. В зенитку Килиана попал рикошетирующий выстрел. Прибыл оружейный механик, чтобы исправить повреждение.
С одного края аэродрома, оттуда, где они стояли двадцать четыре часа тому назад, советская артиллерия забрасывает снаряд за снарядом в город и в здания аэродрома. Сарайного типа постройки уже горят высоким пламенем. Длинное здание, в котором размещалась рота ближней разведки, разрушено. Жилые бараки, недавно построенные, в развалинах. Кругом воронки от бомб.
Кольцо защиты города с запада через север и до востока становится хотя и уже, но прочнее. Военные соединения сблизились на «локтевую связь».
«Ржев должен быть удержан!»
На высотах за городом стоят советские войска. Они, должно быть, видят город, но им они не завладели.
Мосты также всё ещё стоят – результат отличной обороны. Но жизнь в Ржеве ушла в рвы, подвалы и землянки. Там она прогрызает себе дорогу отчаянным сопротивлением.
4 августа 1942 года, после пяти дней тяжелейшей борьбы, бои затихают также быстро, как и начались. Несомненно, позже последуют многие, не менее трудные дни, но наступательная инициатива атакующих, похоже, сломана. Ржев всё ещё в руках немцев.
Две армии генерала Конева разбиты. Что они отбили у врага? Узкую полосу топтанной-перетоптанной земли. И всё.

Во второй половине дня вся артиллерия противника стреляет по городу и по окраинам лётного поля. Ракетная установка посылает свою многоствольную смерть к кладбищу. Кристиан Килиан стоит в это время возле своего орудия и раздаёт сигареты, которые принёс капитан. Килиан смотрит на работающего механика.
После отзвучавшего многократного выстрела мужчины подходят к «Доре». Залп попал в лес сбоку. Все смотрят в том направлении и не замечают, что одного нет рядом с ними. А когда стали оглядываться, ища глазами, мгновенно стало ясно, кого - Кристиана Килиана. Он лежит на земле с широко открытыми глазами, направленными на солнце. Но эти глаза уже ничего не видят. Его рот уже не произнесёт ни слова. Килиан мёртв, из угла рта вытекает тонкая струйка крови.

Люди «Цезаря» смотрят друг на друга и не хотят верить. «Наш Килиан мёртв?» Переглядываются и идут к «Доре»: Петерсен и Булочка, Гартманн и Витцель, Космалла и Грефе, и в конце Гюттенраух, снявший с шеи шарф и затолкавший его в карман.
Вот он. Лежит тут, их давнишний камерад Килиан. Петерсен закрывает ему глаза и приглаживает волосы на голове. Потом вынимает записную книжку и другие мелочи. Всё это он держит в руках, стоя перед погибшим, и никак не может понять, что солдат, прошедший сто раз через ад войны, может вот так, в тихий от боя час, погибнуть. Под грохот выстрелов с линии фронта зенитчики выкопали для Кристиана Килиана могилу на краю кладбища.

(Продолжение следует)
#97:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Сб Мар 28 22:42:06 2009
    —
Да walther иди в личку,к латышам

Добавлено спустя 6 минут 2 секунды:

однозначно афтар Романа наблюдал за происходящим из безопасного места ,относительно передовой и орудийных расчётов.
#98:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 0:27:27 2009
    —
wodka писал(а):
однозначно афтар Романа наблюдал за происходящим из безопасного места ,относительно передовой и орудийных расчётов.
Да, похоже... Где-то на уровне фельдфебеля Петерсена. Если учитывать то, что он выпустил в печать воспоминания о Ржеве 1942 года где-то в конце 50-х, начале 60-х гг., когда "холодная война" ещё только начиналась, то его записи независимо от того, кем он служил, можно отнести чуть ли не к историческим. Хотя признаюсь, что некоторые вещи мне читать было не очень приятно.
#99:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 19:32:56 2009
    —



Залп





......







Ржевский аэродром(со слов продавца фото)
#100:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 21:10:46 2009
    —
Кровоточащий изо всех ран город Ржев остаётся позади. В составе трёх зенитных орудий батарея меняет позицию, двигаясь на юг в направлении Зубцова. А в Зубцове образовался «ведьмин котёл». Город исчезает под снарядами беспощадного боя.
По дороге на марше на Зубцов виден цветущий край, расположенный на холмах и склонах, покрытых полями злаковых, зелёными полянами и тёмными лесами. Клубится дорожная пыль. Цепи тягачей размалывают плодоносную землю.
Это обычный марш, сопровождаемый орудийными раскатами фронта и временными налётами штурмовиков, с коротким отдыхом между зеленью лужаек и серостью пыли и сном. Впавшие щёки солдат свидетельствуют о том, что людей мучает жажда и жара; пот превращается на теле в корку. Глаза, запавшие в глазницах, ослеплены солнцем. Уши чутки. Все органы чувств настроены на распознание опасности, которая в любую минуту поджидает солдат.

Так что же произошло? Советское наступление изменило цель после неудачи под Ржевом; оно перенесло всю тяжесть военных сил на юг фронтового участка, под Зубцов.
После того, как подо Ржевом, возле краеугольного плацдарма, потеряли свою боевую силу две армии, на Зубцовском участке вступили в бой три свежие армии с ещё большим количеством солдат и танков. Ими руководит генерал Жуков. Он считается умным военачальником.
Бой будет здесь ожесточённее. И пока битва за Ржев утихает в последних судорогах, под Зубцовом и Камановым (прим.: вероятно ошибка, правильно: Карманово) на немецкие линии идут новые атакующие полки. При первой же атаке волна Советов смоет слабые немецкие силы на передовой; она всё разрушит и сразу в первые три дня достигнет железнодорожной линии Ржев - Сычёвка. Ржевскому плацдарму грозит окружение. При этом может погибнуть целая немецкая армия.
Последние резервы этой армии брошены в бой. В яростных схватках проходит борьба. С оружием наперевес идут немецкие полки в атаки и оттесняют оторопевшего противника. Железнодорожная линия освобождена. Ржев вновь спасён.
Но в тридцати километрах открывается глубокая пробоина в сердцевине Восточного фронта.
В Каманово принимаются важные решения, решается дальнейшая судьба фронта. Местность подвергнута постоянным налётам советских бомбардировщиков и штурмовиков, а также обстрелам советской артиллерии.

Батарею уже ждут, чтобы к 7 августа разделить её по боевым группам для отражения танковых и воздушных атак. Расчёт зенитного орудия «Цезарь» получит в замену выпавших из строя зимой солдат двух новеньких. Это старший ефрейтор Эрнст Байер, по профессии мясник из города Герсфельд, широкоплечий, грузный, медлительный, но добросовестный человек. Он служил совсем недавно в расчёте взорванной зенитки «Берта». Люди «Цезаря» уже знакомы с ним. У этого солдата дома четверо детей. Другой – зенитчик, канонир Роланд Циемер. Этот пришёл на фронт прямо со школьной скамьи. Из отцовского дома его взяли в казарму, где подучили и отправили на Восток.



Valera, вот это находка! Ржевский аэродром! Хорошо бы спросить кого-нибудь, кто знал аэродромные строения до войны. Но вот длинное здание на краю лётного поля присутствует. О нём была речь в воспоминаниях. И другие строения можно с натяжкой назвать бараками. Будем считать, что на фото изображён Ржевский аэродром весной-летом 1942 года до бомбёжек. Спасибо Вам за активное сотрудничество!

Последний раз редактировалось: Maria (Вт Мар 31 22:32:14 2009), всего редактировалось 2 раз(а)
#101:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 22:05:12 2009
    —

вот конкретно боевое фото. позиция прям на дороге посреди разбитой техники






#102:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 22:21:46 2009
    —
Maria. хорошо поднялся фельтфебель через 10лет после краха. а больно бывает не только читать,был южнее Москвы 110км на линии фронта державшейся около 10 месяцев.общался с местными любителями и сторожилами,выехали где была деревня ,металлоискатель бесполезен,звенит вся земля.
Самое шокирующее,то что павших захоронили в братскую могилу,собрав колхозников на это мероприятие ,только в 1963 году.
и фсётаки это наша Родина,и мы такие.
а waltherов в топку.

Добавлено спустя 6 минут 50 секунд:

кстати Германия попробовала финансировать дорогу к этим местам............ Crying or Very sad
#103:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 23:07:04 2009
    —

Вот и он 52-х тонный КВ-2 о нем идет речь в книге..Размеры впечатляют
#104:  Автор: Elena,  СообщениеДобавлено: Вс Мар 29 23:35:15 2009
    —
wodka писал(а):

и мы такие.

Такие вещи говорите только за себя.

wodka писал(а):

кстати Германия попробовала финансировать дорогу к этим местам............ Crying or Very sad

И как? Денег не хватило? Или в болотах заблудились?
#105:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 30 1:59:39 2009
    —
wodka писал(а):
кстати Германия попробовала финансировать дорогу к этим местам.
А в какой области расположена эта деревня, тов. wodka?
#106:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Мар 30 19:50:11 2009
    —
А как ведут себя «старички» по отношению к молодому солдату?
Они стоят, украдкой поглядывая на новенького. Бросают взгляд на Витцеля и думают о том, как пришёл он тогда зимой, такой же юный, необстрелянный, с нежными чертами лица. И как это тонкое, прозрачное лицо потеряло свои гладкие очертания. Теперь он свой. Испытал на собственной шкуре голод и жажду. Его скулы также выступают на лице, как и у них.
Теперь вот этот новенький, совсем молодой парень, мальчишка, стоит среди них и должен будет привыкать к жестоким военным условиям. Смотрит на команду расчёта вопрошающим взглядом. Ясно, что он мечтает как можно скорее стать таким же камерадом, как и они.
И уже так старается! Ищет сухие сучья и палки для костра, готовит кофе. Явно пытается всё делать правильно, вот и сапоги вычистил. А Гартманн кинет потом обидные слова, что это безалаберно, подавать кофе тёпленьким вместо ожидаемого горячего. При этом парень так старался, когда разжигал огонь! Да, эту сотню солдатских навыков надо ещё вначале выучить! А по поводу сапог все над ним смеялись, даже фельдфебель. Когда все идут спать где попало, мальчишка пройдёт ещё пару кругов, как собака-ищейка, прежде чем укладываться. И этому ему придётся учиться! Когда ты устал, в голове должно быть лишь одно желание «спать» и больше ничего.

Булочка смотрит на всё это целый день. Но ничего не говорит и не насмешничает. Ему просто жаль новенького. Лишь иногда он озабоченно качает головой. У парня мечтательный взгляд. Его нужно подстраховать. Может быть даже взять за руку и повести за собой.
И Булочка действует. Прежде чем выходить на позицию, он отводит молодого солдата в сторону и разговаривает с ним. Он хорошо знает, что это поможет. Ещё несколько дней назад этот мальчишка сидел за столом у матери в отпуске перед отправкой на фронт, а теперь в Каманово на собственной шкуре должен будет испытать все прелести ада. Разъяснительный разговор перед этим хорошо повлияет на человека.
«Ты должен всё забыть, всё выбросить из головы», говорит Булочка канониру Роланду Циемеру, недавнему школьнику из города Фрейбурга, что в окрестностях Брейзгау. «Это война! Понимаешь? Война! У тебя должны быть жёсткие глаза, а здесь», он ударяет кулаком по своей широкой грудной клетке, »здесь должна быть броня. Ты должен учиться держать язык за зубами и молчать. Если будет очень трудно, то искусай лучше губы до крови или скрипи зубами, как землёй во рту. Потому что нет смысла протестовать против неизбежного. И ещё учись быть постоянно начеку. Да что я говорю? Этому даже учиться не надо. Надо лишь разбудить этот инстинкт в себе. Понимаешь? Некоторые называют это шестым чувством. Не знаю, насколько это правильно. Знаю только, что оно есть у каждого. И его нужно чувствовать, ощущать. Ходи пока просто-напросто за мной», заключает Булочка разговор, «так будет лучше. И смотри в мою сторону и на меня, как я делаю. Так надо. Потому что мы в России и идёт война. А на войне нет времени на пироги с вишнями. Здесь нас ждёт в лучшем случае холодная похлёбка из синих бобов!» Он смеётся. Парень тоже пытается смеяться, но это у него плохо получается. «Ну, а если ты проголодаешься, мальчик», говорит Булочка, « скажи нам об этом, у нас чего-нибудь найдётся...»

Гюттенраух подходит и подаёт руку новенькому. Смотрит на него пристально и, надо же, парень ему нравится. А это уже что-то значит, если он в своей вороньей, но доброй душе решает порядочно обходится с парнем, как с молоденьким растеньицем, высаженным на поле войны. В команде расчёта есть теперь «толстяк», «малыш», а теперь вот и «мальчик». Нужно запоминать, чтобы не перепутать в будущем.
О Килиане мужчины не говорят. И об отпуске никто не вспоминает. Никто не слушает радио и не читает газету. Перед мысленным взором солдат вещь более значительная – завтра в бой. Они будут находиться в самой гуще этого боя. Орудийные раскаты с фронта постоянно напоминают об этом, штурмовики и бомбардировщики тоже. А ещё полыхающие огнём ночи и жаркие дни. И тысячи картин в голове, которые надо обдумать, но которые, как чёрные, белые и пёстрые птицы прилетают и мгновенно улетают. Однако некоторые картины цепляются, остаются в мыслях и необходимо время, чтобы их когда-нибудь привести в порядок.

По дороге солдатам пришлось наслушаться разных слухов. Слухи привносят окраску и теплоту в разговорную речь солдата. Надежда и разочарование – всё смешивается в них и напрягает нервы. И всё-же слухи относятся к войне, как составные части её: Японский посол посетил Анкару. Там велись переговоры с немецким послом и турками. Молотов тоже был там. Прилетел, конечно же, на самолёте. Зачем? Говорят, что Сталин «тонет», вода уже к горлу подходит! Бог мой, однако во Ржеве этого не было заметно. Пехотная дивизия, стоявшая возле Митьково, передислоцируется на юг. Вот это свинство, правда? Зенитной артиллерии однако везёт! А почему зенитной артиллерии? Ну, а как же, полк пошлют во Францию! В Париж. В Париж? Ничего себе! Во время одной танковой атаки Жуков попал в наши руки! Он выдал все планы наступлений...
Такая болтовня имеет свою свою положительную сторону. Солдатам есть о чём поговорить, они заняты разговором и не предаются тяжёлым раздумьям. Но одно ясно всем: Советы уповают на солдатскую массу, на количество.
Для немцев это означает лишь одно: сжать зубы, держатся и не задавать лишних вопросов.

Последний раз редактировалось: Maria (Вт Мар 31 22:30:13 2009), всего редактировалось 1 раз
#107:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вт Мар 31 22:27:49 2009
    —
С восьми часов вечера накатываются новые волны атак советской пехоты.
Немецкая моторизованная пехота срочно затребовала поддержки зенитных пушек, так как были замечены занятия исходных наступательных позиций советской пехотой. Поэтому зенитное орудие «Цезарь» отправляется маршем на позицию, прежде чем наступит темнота.
Солдаты уже знают, что впереди занят в тяжёлом бою дивизион стрелков-мотоциклистов. И хотя на горизонте заметна ещё светлая полоса, мужчины с пушкой и двухсантиметровым орудием должны провести смену позиций на линии пехоты под огнём и под прикрытием всего лишь одного пулемёта. Попытка удалась. При этом мастером своего дела показал себя Гюттенраух. Несмотря на обстрел снарядами и автоматами солдаты расчёта нашли удобное место прикрытия, из которого они могут вести боевые действия. Местность, правда, не очень удобная: лесные посадки, холмы, глубокие русла ручьёв. Лёгкая пушка сразу же вступает в бой на стороне пехоты и стреляет до накала ствола. И всё же противник под прикрытием темноты сумел подойти ближе.
Угрюмые зенитчики ждут. Командир дивизиона мотоциклистов принимает решение со старшим лейтенантом, командиром боевой подвижной группы. Сложилась опасная ситуация. Советам удалось с успехом провести две фланговых атаки.
«Смена позиции на запасную позицию у выхода из деревни», приказывает старший лейтенант. Каждый помогает двигать орудия. Гюттенраух ругается. Он попал тягачом в болотную яму и застрял.
Новая просьба дивизиона мотоциклистов: Поддержать пехоту участием в боевых действиях всеми имеющимися в наличии солдатами. Пулемёт продвигается вперёд, лёгкая пушка назад. Зенитное орудие находится в боевой готовности, чтобы сразу вступить в бой, как только начнутся атаки массы солдат противника.

Булочка, Космалла, Байер, Витцель и новенький готовятся к бою. Петерсен остаётся. Всем выдаются ручные гранаты и пули для винтовок. Ручные гранаты втыкаются в голенища сапог и за ремень. Булочка засовывает в карманы ещё дюжину лимонок. Все держатся вместе, пулемёт во рву слева возле стрелков-мотоциклистов, справа – расчёт тяжёлого зенитного орудия, затем лёгкое орудие. Булочка объясняет поведение в бою. Потом все сидят в окопах, устраиваются поудобнее и ждут. Если бы можно было спать ...
Огонь противника ослабел, даже сигнальных ракет уже нет. Однако каждый солдат знает, что Советы лежат перед немецкими позициями.
Слева движение. Все напрягают внимание. Гранаты взрываются. Эхо возвращается из леса. Огнём отвечает пулемёт. Это то, чего ждали пушки. Тишина мгновенно улетучилась. Теперь повсюду стучит и трещит. Как только луна на минуту выглядывает из-за разорванных облаков, немецкие солдаты различают бесшумно пробирающие силуэты. Сигнальные ракеты стреляют в ночь. Ремни растёгиваются. Голубой свет слепит глаза. Огонь раскачивается как развевающийся флаг. Лёгкая зенитка стучит будто молот, стреляя в сторону противника. Оттуда отвечают гранатомёты и пулемёты, звучат винтовочные выстрелы. Советы пользуются фугасными снарядами, от которых возникают ужасные раны. Это рассказывают мотоциклисты, передавая от одного к другому.
«Осторожно!», говорит Булочка и выдувает песок из затвора винтовки. Новенький тихо сидит в своей земляной норе, как будто спит. Но он не спит, его нервы напряжены и дрожат, как паутинные нити на ветру. Колени трясутся, парнишка старается успокоить их, но это не получается. Даже не верится! Ведь можно сдвинуть плотно зубы, а вот с коленями не удаётся. Они трясутся сами по себе. Новенький прислоняет винтовку к стенке окопа и охватывает колени обеими руками. Но и это не помогает. Колени продолжают дрожать. Грефе жуёт кусок чёрствого хлеба. Космалла постоянно теребит подбородок, но делает это бессознательно.
«Беречь снаряды!», передаёт по цепочке Булочка. «Дайте отстреляться пулемётам и лёгкой пушке!»
Новенький хочет передать сообщение следующему и приподнимается в своём окопе. Однако тотчас же сползает вниз, потому что над его головой свистит и звонко жужжит.
«Осторожно!», говорит Булочка. «Следи за тем, чтобы быть в укрытии!»
Парня необходимо навести на другие мысли. «В мирное время тут, наверное, была красивая поляна», начинает он.
«Ты думаешь?»
«Да, тут пахнет так пряно.»
«Летом я люблю лежать на поляне», говорит парнишка, «когда облака плывут. Очень красиво.»
«Да. Мне это тоже нравится.»
«Но сейчас, в темноте, страшно. Особенно, если знаешь, что русский лежит всего в нескольких метрах от твоей позиции...»
«Ему также страшно, как и нам. И он также боится, как и мы.»
Новенький долго думает.
«Наверное, это так», наконец выговаривает он, «да, ты прав.»
Справа слышен шум боя. Значит, Советы вновь начинают с флангов.

Последний раз редактировалось: Maria (Ср Апр 1 21:07:09 2009), всего редактировалось 1 раз
#108:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Апр 1 21:05:35 2009
    —
«Теперь нужно быть внимательным», говорит Булочка и продувает затвор винтовки. Потом открывает сумку с патронами. Новенький проделывает то же самое.
«Ты уже зарядил?» спрашивает парнишка.
«Заряжать и перезаряжать необходимо сразу, но не забывать ставить на предохранительный взвод!» Булочка внюхивается в воздух.
Как это часто бывает, и на этот раз противник вдруг стоит перед ними - советские солдаты перед немецкими рвами и укрытиями. Кричат и бегут на огонь немцев. Сигнальные ракеты освещают поляны. Лёгкая пушка бухает и гремит.
Новенький медленно вылезает на край рва и подтягивает винтовку к плечу. Он в первый раз стреляет в людей. Медлит и смотрит в сторону толстяка. Потом подтягивает карабин ещё раз к плечу, целится и стреляет. Солдаты противника двигаются перед ним на поверхности земли. Он чётко видит, как, приклонившись, бегут они по траве. Тот, в кого он целился и стрелял, уже не бежит. Булочка тоже стреляет. Новенький замечает, как его пальцы становятся влажными, и тотчас же забывает перезарядить винтовку. Космалла требует ручных гранат и бросает их. Лёгкая зенитка стреляет, ручные пулемёты строчат, гранатомёты противника лают.

Старший лейтенант с ними. У него автомат на изготовке, он стреляет огненными вспышками. Слева к ним бегут отдельные солдаты. Новенький хочет нацелиться, но тут чувствует на своём плече спокойную руку Булочки. «Не стрелять, это наши мотоциклисты.»
Значит, Советы давят на фланги!
Тени окапываются. Лопаты скрипят, соприкасаясь с землёй. Совсем рядом взорвался снаряд. Падают куски земли. «Гранатомёт!», говорит Булочка и глубоко вдавливает тело в укрытие. Шум теперь уже не кончается. Командир лёгкой зенитки требует снарядов. Булочка поднимает голову и вслушивается. Как только он слышит, что снаряды подносят, устраивается поудобнее и продолжает палить из винтовки.
«Внимание!» Это Космалла.
Ручной автомат старшего лейтенанта стрекочет без остановки. Булочка бросает ручные гранаты. Перед лёгкой зениткой вдруг вырастают трое русских, длинные фигуры. Один падает, оба других держат ручные автоматы на изготовке.
И снова у новенького дрожат колени! Ко всему прочему стучат ещё и зубы. Что за дурость?!
Лёгкая зенитка поворачивается на 180 градусов и стреляет позади себя. Там стоит дюжина русских солдат в голубом свете сигнальных ракет.
«Прицел пятьдесят!», орёт старший лейтенант. Крики со всех сторон. Зенитка бухает. Тени падают. Передаётся приказ: «Отходить, оставить позицию!»
«Пошли!» Булочка хватает парнишку и выталкивает вверх. Они прыгают в беге. Пич-пич-пич-ззиии-ззз – звенит возле уха, вдали слышно руммс-руммс и грохот. В лесу слышно эхо.

Новенький бежит. Он бросается на землю, ползёт, бросает тело в ползке вверх и лежит на чёрной поляне, тяжело дыша. На учениях в казарме они всегда выбирали самые сухие места. Но кто же будет думать о сухом месте сейчас? А как быстро можно сделаться маленьким! Дома никто не знает, что земля так любит человека!
Он бежит до тех пор, пока не становится тихо. Луна уже не светит, спряталась за толстыми облаками. Трава приятно пахнет, в ночные часы у земли особый запах.

Лёгкая зенитка за его спиной меняет позицию; он это явственно слышит. Теперь подходят и другие. Повсюду выкрикиваются фамилии и слышатся ответы. Космалла всё зовёт Булочку. Ответа нет.
Только теперь новенький замечает, что толстяка нет рядом. Фельдфебель из моторизованной пехоты проходит мимо. Его останавливают и спрашивают. Но он ничего не видел. Парнишка ползёт к Космалле, Байер уже рядом с ним. Фельдфебель даёт Космалле две гранаты. Грефе подползает. «Булочка пропал!» Они совещаются. Космалла загоняет новую обойму в карабин. Старший лейтенант вызывает Булочку. Он тоже его ищет? Космалла переползает к нему. По возвращении делает движение рукой в направлении матового света. «Пошли!», говорит он. Все вместе они возвращаются к прежнему месту боя. Советы стреляют. Приходится временами выжидать. Гартманн беспрестанно повторяет про себя ругательство «Г- - - о», как будто нет других слов. Но несмотря на его ругательства Булочка не появляется. Солдаты идут, бросаются на землю, снова идут уже знакомым путём. О стрельбе они не думают. Нет, они следят за тем, чтобы не сбиться с дороги и не пройти мимо.
«Булочка!», приглушённо выкрикивает Космалла; сказанное слово как ветерок пролетает сквозь траву.
«Булочка!» - Ни звука.
Только бы прекратилась эта отвратительная стрельба! Солдаты всё дальше разбредаются по сторонам. «Булочка!» - Ответа нет. Луг пахнет приятно. Снова ходьба, потом ползком, вслушиваются, зовут:»Булочка!».
Гартманн что-то выкрикнул. Все подбегают к нему. Но нет. Ничего нет. Дальше!
«Булочка!Булочка!»
И вдруг тот, кого солдаты ищут, лежит перед ними. Они поднимают его. Каждый хочет сказать ему пару радостных слов. Но Космалла просит соблюдать тишину, русские уже начали сюда стрелять. Булочка стонет. «Моя нога», охает он. «Моя нога!». Хочет встать, но сразу же падает. Солдаты поднимают товарища и держат за плечи. Но он не может стоять на ногах... Ранен? «Нет!»
«Тогда в чём дело?»
«Моя нога», выдавливает Булочка сквозь зубы.
Он споткнулся при отходе, элементарно споткнулся. Почувствовал острую боль и не смог больше подняться. Камерады хотят нести его на руках, но Космалла отодвигает всех в сторону. Он взваливает толстяка себе на плечи и топает с ним назад. Никто теперь не бросается на землю. Все идут. Космалла кряхтит, неся тяжёлый груз на спине, а остальные рядом с ним с винтовками наперевес. В этот момент Космалла желает себе лишь одно: дойти невредимым до цели и донести без царапин Булочку. Космалла шагает и потеет, кровь его стучит в сосудах, а стопы шелестят по росистой траве. Воздух сух. Вот бы сейчас стакан воды...
Наконец дошли до того места, откуда слышатся голоса камерадов. Теперь надо дать опознавательный знак, чтобы не быть подстрелянным.
Старший лейтенант вызывает Булочку. Тот отзывается сам. Старший лейтенант хочет посмотреть ногу, но сапог с неё не снимается. Булочка стонет. А если Булочка стонет, то дело плохо. Камерады ощупывают кожу сапога, ища дыру от снаряда. Но её нет. Значит, нет и раны.
«Так я сразу же и сказал», кряхтит Булочка.
«Вы что, хотите меня непременно раньше времени сплавить?»

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Апр 3 17:41:11 2009), всего редактировалось 1 раз
#109:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Ср Апр 1 22:04:23 2009
    —
Valera
размеры впечатляют! (52 т. до кризиса можно было отдать за 520 т.р если это просто железо)и хобот очень внушытельный!!! с таким прибором и на рыбалку,и за грибами в одиночку не страшно Confused

Добавлено спустя 1 час 22 минуты 48 секунд:

Elena
припоминаю давали денег и и кажечо дорогу делали ,не помню в чём подвох ,уточню при встрече.
а вот ответить ,никогда никому не придётся за то. сталин как-то сказал-:смерть одного человека это трагедия,а гибель миллионов ,это статистика.

Добавлено спустя 3 минуты 14 секунд:

Maria
находицо это на рубеже Московской и Калужской области, недалеко от Кремёнок. Метр Мария.
#110:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Апр 2 20:46:09 2009
    —
Ожидаемой атаки советских танков не произошло.
Зенитка «Цезарь» отходит. Старший лейтенант доложил в штаб о возвращении боевой группы и получил новый приказ отправиться к деревне, расположенной на другом участке фронта. Там вышло из боя одно орудие. Были отбиты две танковые бригады. Срочно необходима помощь.

Когда старший лейтенант доложил о прибытии к месту боя в штабе батальона, его аж заключил в объятия командир. «Это предначертание судьбы», повторяет он всё время, «это хорошо, что вы уже здесь!»
Ночью с 10-го по 11-е августа из-за сильного натиска сил противника передний край обороны был сдвинут назад.
Зенитка заняла огневую позицию в два часа ночи. Люди расчёта ещё были заняты маскировкой орудия и устанавливали берёзовые ветви вдоль дороги, как начался артиллерийский концерт. Противник повёл обстрел противотанковой артиллерией.
К утру начинает крапать дождь. Чуть позже он льёт как из ведра. Поэтому светлеть стало позже. Противник ещё не обнаружил немецкую позицию, огонь его орудий направлен только на деревню. При свете он сразу же увидит, что подготовили немцы за ночь.

Медленно поднимается занавес и перед немецкими солдатами раскидывается занятая для боя исходная позиция советских танков. От этого прехватывает дыхание. По всему склону холма между кустами стоят пятнадцать крупных танков.
Старший лейтенант их отлично видит: десять Т 34 и пять Марк II, английских. Танки стоят так вольно, как будто им ничего бояться. Но уже поднимаются вверх сигнальные ракеты. Танковая пехота затребовала поддержку артиллерией. Следующие минуты изменят картину, как только пойдут в бой танки. Огонь противника всё ещё направлен на деревню. На немецкой стороне фронта пока тишина.
Петерсен лежит со старшим лейтенантом. Булочка сидит на сидении наводчика и кривит лицо от боли в ноге. Он визирует цель, ствол двигается за маскировкой. О, да, конечно! Они целятся абсолютно точно, потому что знают, как это сейчас важно. Промахов быть не должно! Запор сдёргивается с орудия. «Надеемся, что всё будет хорошо!» говорит Космалла и заговорщически поглаживает блестящую сталь снарядов.
«Вначале займёмся Т 34», объясняет старший лейтенант. «С англичанами справится одна противотанковая пушка.» Новенький стоит возле ящиков со снарядами. Гюттенраух пресчитал по второму разу советские танки, но от этого их не стало меньше.

Немцы начинают с заднего ряда справа. Три танка на фоне зелёной стены леса, поднимающегося в небо, представляют из себя цель, мимо которой невозможно промахнуться.
«Расстояние?», спрашивает старший лейтенант. Петерсен стоит возле Грефе.
«Тысяча сто метров!», кричит он оттуда.
«Готовность!»
«Готов!»
«Огонь!»
На противоположной стороне взрывается первый Т 34. Впечатление такое, что внезапный выстрел вызвал паралич у противника. Пока он приходит в чувство, четыре или пять снарядов уже выпущены из ствола. Второй танк горит.
«Средний ряд!» орёт старший лейтенант.
Но Советы уже пришли в себя и повысили внимательность. Башни танков задвигались. С противоположной стороны блестят молниеносные выстрелы и сметают всё на пути с ужасающей быстротой. Гулкие взрывы по всей территории. Всё ещё чувствуется растерянность Советов; они стреляют плохо. Но двенадцать танков палят из всех стволов.
Булочка наводит, Грефе измеряет, Космалла хватает снаряды и отправляет их в ствол пушки. Гартманн, Байер и новенький бегают к ящикам, поднося снаряды. Петерсен наблюдает за всем и даёт указания. Немецкая артиллерия стреляет со знанием дела.
Перед краем леса вверху на склоне - фонтаны земли. Заграждение. С фланга стреляет противотанковая пушка. Лают две лёгкие зенитные пушки. Значит, и они уже тут! Солдатами моментально овладевает отчаянное чувство боя, ужасной мясорубки. Они то убегают в прикрытие, то подлетают вновь к орудию, целятся и стреляют. Стоят слабо защищёнными за экраном защиты, осколки летают в пространстве. Они свистят сильнее в воздухе, чем рикошеты. Новенький так усердно таскает снаряды, что пот льётся с него ручьём. Булочка ругается, потому что нога всё ещё болит. Ему трудно спускаться с сидения, когда нужно уходить в укрытие.

Из стальных корпусов танков временами вырываются языки пламени. Танки танцуют и едут по кривой, пытаются удрать как зайцы. Но немецкая артиллерия железно придерживается указания создавать заграждение. В безнадёжности танки разворачиваются и едут на немецкие позиции. Английские Марк II ревут октавой выше, чем более тяжёлые и массивно выстроенные Т 34. Разлетаются в воздухе части цепей. Подбитые танки крутятся волчком.
«В укрытие!» Гранаты падают с ноющим звуком. Страшный взрыв позади людей расчёта зенитки: прямое попадание в ящики со снарядами! Участок леса исчезает вместе с кронами деревьев.
Гюттенраух ползёт к своему тягачу. Старший лейтенант выкрикивает приказы. Петерсен считает и делает поправки. И тут на них сбоку налетает Т 34 как сам сатана. За ним вьётся пыльное облако как за слоном, который пылью посыпает себе мощную спину.
«Огонь!» Смерть вылетает из ствола орудия. Мимо! Промахнулись! Новый приказ: «Огонь!» Взрыв. «Попадание в цель!», кричит Петерсен Булочке. Он смотрит в бинокль. Новенький вообще не смотрит по сторонам. Он весь занят снарядами. Грефе с трудом откидывает с лица мокрые от пота волосы. Артиллерийские пехотинцы тоже стреляют как безумные.
Через огневую занавесь заграждения прорываются штурмующие волны советских пехотинцев. Как часто немцы сталкивались с этим упорным натиском Советов, с диким рывком собранной в одно массы людей, которых всех уложит уничтожающий огонь, отражающий атаку, и которые достигнут лишь середину холма! Танки крутятся между мёртвыми и ранеными, кричащими и падающими от града снарядов на землю людьми.

После двадцати минут боя десять танков, не двигаясь, стоят на холме, семь Т 34 и три Марк II. Пять танков смогут уйти из зоны артиллерийского огня. Но и они уже подстреляны.
Огонь затихает. Танковая артиллерия противника разбита. Только назойливые гранатомёты всё ещё обстреливают поле.
Гюттенраух возвращается. Большой осколок попал в тягач. Гюттенраух ругается; его лицо чёрно от сажи и грязи.
Ещё одного такого боя нам не выдержать! думает Космалла и вытирает свою каску изнутри носовым платком.

Последний раз редактировалось: Maria (Пт Апр 3 17:38:56 2009), всего редактировалось 1 раз
#111:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Апр 3 17:33:51 2009
    —
В этот день Советы уже не атакуют. Танковые пехотинцы оборудуют свою позицию. Прежде всего заботятся об укрытиях от осколков снарядов.
Зенитное орудие «Цезарь» меняет позицию, передвигаясь на пятьсот метров вдоль окраины леса. Там устраивается бункер для раненых. Под проливным дождём пехотинцами срубаются деревья, которые очищаются от ветвей. Солдаты пилят, срубают топорами сучки.
Не слышно ни единого выстрела. Охранные посты, выставленные перед укреплениями, не фиксируют движения на стороне противника. И артиллерийский наблюдатель ищет противника напрасно. Неизвестность действует на нервы. При такой сырости Советы, вероятно, не могут подтянуть танки. Дождь льётся на поля и леса. Он мочит мёртвых и покрывает блестящей плёнкой танки, стоящие на поле боя. Петерсен приказывает соорудить ещё один навес, так как его солдаты промокли до нитки. Чёрная земля прилипает к униформам как резина.

Покой приятен. И всё-же тишина настораживает людей, привыкших к шуму боёв, постоянно сопровождающих их.
Старший лейтенант не позволяет зажигать костёр. Он считает, что это может привести к плохим последствиям. Но когда танковые пехотинцы начинают готовить еду, то и он даёт разрешение развести огонь. Дымок вьётся кольцами вверх во влажный от дождя воздух. Космалла готовит в четырёх котелках, подвешенных на палке между двумя камнями, нечто, которое он называет чаем.
Булочка перебинтовывает больную ногу заново. Старший лейтенант спит. Новенький стоит перед костром и подкладывает сучья. Снаружи возле зенитки Петерсен, Витцель и Байер. Со стен бункера через деревянные срубы и землю капает и течёт тонкими струйками дождевая вода. Это злит солдат. Они натягивают дополнительные полотнища брезента под потолком навеса. Вскоре на брезенте набирается много воды, образуя целые озёра. Гюттенраух ощупывает их так долго, пока вода не начинает капать через брезент. Космалла объявляет Гюттенрауха полоумным, а тот отвечает ему угрожающим молчанием. Он собирает теперь капающую воду в котелок. Котелки – часть его имущества. Он возит добрую половину посуды с собой на тягаче.
«Хотя бы ещё разок получить настоящий, горячий обед!», говорит Гартманн. «Жизнь отдам за тарелку манного пудинга с малиновым соком! Вечно эта надоевшая свиная тушёнка да солдатский хлеб!» Он шевелит жаркие головни и подкладывает новые сучья в костёр. Дым поднимается до потолка и вновь спускается вниз. Мужчины крючатся от кашля; жёлто-зелёный дым разъедает глаза и щиплет в носу. Новенький встаёт и просверливает сапёрной лопаткой сбоку под крышей навеса дыру. Наконец дым медленно выходит наружу. Сумрачный свет освещает укрытие под навесом. Солдаты повесили брезентовое полотно перед входом, по которому при каждом порыве ветра стучат дождевые капли, как будто кто-то рукой бросает песок на брезентовую ткань. Отовсюду капает. Всё кругом мокрое и набухшее водой. Поляны похожи на губки, ненасытно впитывающие в себя воду. Вода хлюпает, как только нога человека оказывается снаружи.
Старший лейтенант спит непробудным сном. Парнишка готовится. Гартманн тоже встаёт. Оба должны идти на смену охранных постов.
Вскоре входят, отфыркиваясь от воды, Петерсен и Витцель. Дождь льёт, не переставая. Пехотинцы спрашивают, если ли у зенитчиков иголки. Гюттенраух идёт с ними к тягачу.

Три «серошинельных» приходят и спрашивают разрешения погреться. У одного лёгкое ранение выше локтя, у двух других жёлтые лица. Сразу видно, что они заболели желтухой. Пехотинцы хотят дождаться врача, который скоро должен подойти.
Начинаются разговоры. Старший лейтенант просыпается от этого и, потягиваясь, зевает.
«Когда на передовой линии боя зенитные пушки», говорит один из желтолицых, «то русские это уважают.» Огонь трещит и дымит. Влажные, тёплые униформы прилипают к коже, пахнут и отдают пар. Солдат продолжает: «Но так, как сегодня утром, уже не будет никогда». Космалла взглядывает на говорящего и утвердительно кивает головой. И вновь помешивает в котелке, в котором сипит вода.»Такое бывает лишь один раз», отвечает он. «Бедные вы, бедные», говорит ефрейтор, вычищая своим карманным ножиком песок из-под ногтей. Он обтирает ножик осторожно о брюки, складывает и хочет засунуть в карман брюк. Но униформа как бы приклеена к телу. Ему приходится вначале встать, чтобы убрать нож. «Если нам грозит опасность, то мы можем, по крайней мере, разбежаться или спрятаться, понимаешь?», говорит он. «А вам куда с вашей пушкой? – Сначала всей командой вниз с этого вашего бесформенного ящика, называемого тягачом, потом надо снять орудие, установить, закрепить...» Он задумывается. Старший лейтенант подпирает ладонями подбородок и смотрит на огонь в костре.
«Ну да», говорит Витцель, «но и вам, пехотинцам, не легче. А в конце концов ко всему привыкаешь...»
«Ну, спасибо. При такой благодати, как сегодня? Всё время оставаться возле орудия?»
Заметно, что солдат в пехоте чувствует себя в своей шкуре.
Из санитарного бункера зовут трёх пехотинцев.

Август в разгаре. Он наполнен сухой жарой и запахом болотной жижи, пылью и потом, тучами комаров, тяжёлыми боями с большими жертвами. Зенитная дивизия со своими орудиями всё ещё в центре важнейших стратегических операций.

Сентябрь подошёл с дождями и холодными ночами, а вместе с ним и последние отблески битвы.

А когда наступил октябрь с непогодой, ветрами, градом и первым снегом, на полях боёв остались лежать многие сотни тысяч русских и немецких солдат, а на осеннем дожде – тысячи ржавеющих танков.

Ранней весной 1943 года возле Ржева для немецкой армии образовалось непрочное положение. В первые дни марта армия отходит маршем, чтобы сократить линию фронта в её средней части. Группа зенитчиков под командованием Петерсена также в марше. Они все живы! Живы и едут дорогой назад. Большая колонна сухопутных военных сил приняла их в свои ряды. Зенитное орудие «Цезарь» катится за тягачом. Теперь людям расчёта можно заняться собственными мыслями. Теперь у них есть время о многом поразмышлять: о камерадах, оставшихся там, о крутых берегах Волги, о городе, ставшем синонимом тяжёлых боёв, об аэродроме, о лесах и полях, берёзах, солнце, облаках и ветре – и о родине.

-Конец-
#112:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Ср Апр 8 22:44:21 2009
    —
однако.......

Добавлено спустя 3 минуты 27 секунд:

























#113:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Апр 10 11:41:49 2009
    —
Valera, спасибо за выразительные фотографии. Они хорошо дополняют воспоминания немецкого ветерана.

Уважаемые форумчане, уважаемые читатели Форума!
У меня есть доступ к журналу боевых действий 9 Армии Вермахта, находившейся летом 1942 года под Ржевом. Я могла бы перевести для вас, скажем, месяц июль 1942 года. Есть ли интерес к этой теме? Если "ДА", то я вскоре начну работать над переводом.
#114:  Автор: Valera,  СообщениеДобавлено: Пт Апр 10 20:05:34 2009
    —
Нужно однозначно!
#115:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Апр 10 20:13:36 2009
    —
Ясно! Smile
#116:  Автор: Hint,  СообщениеДобавлено: Пт Апр 10 23:24:57 2009
    —
Maria, если не Вы, то кто-же ?
Если бы у нас был доступ к таким материалам, обязательно, поделились бы..
#117:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Вс Апр 12 0:36:50 2009
    —
Hint, вняла Вашей просьбе... Podmigivanie
#118:  Автор: Taman,  СообщениеДобавлено: Пн Апр 13 0:15:24 2009
    —
wodka писал(а):
Taman, ты наверно знаешь много иностранных языков,переводишь неизвестную (литературу) на родной,и беЗплатно распространяешь в интернете,если нет ,переведи fast-fud-u%

Fast-food c любой подачи ешьте сами, а у меня своё беСплатное мнение.
#119:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Ср Май 27 22:42:46 2009
    —
Maria
здравствуйте! если смогете ешчё один перевод ,честь и слава Вам.

был во Ржеве проездом ,в антикварной лавке купил гнилой немецкий штык-нож.
заезжал попить кофе в кофейне ,кофе 3-г ,+не курят ,а вот сама кофейня сделана просто с любовью ,это рядом с парком в котором стоит то, что у нас в центре лежит,очень давно.

Мэри .,всего доброго тебе.
#120:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Чт Май 28 20:08:48 2009
    —
Тов. wodka, рада, что Вы с интересом читали перевод "Год 1942 под Ржевом". Сейчас перевожу здесь на Городском портале "Журнал военных действий". В нём подтверждается всё то, о чём вспоминает солдат-зенитчик в "Годе 1942...". То же время, те же военные действия, та же армия. В принципе можно даже вычислить в какой дивизии служил автор брошюры.
Насчёт дальнейших переводов хочу сообщить Вам и другим форумчанам, что после окончания перевода "Журнала..." сделаю большой-большой перерыв. Обоснование: Это очень трудно, работать ежедневно по 8 часов в учреждении, а потом вечером продолжать ту же работу за домашним компьютером. Если бы я была пенсионеркой, то дело было бы намного проще... Но увы! На пенсию ещё не заработала.
Значит, Вы были проездом во Ржеве? И даже там кофе пили? И во Ржеве есть антикварная лавка? Подскажите, пожалуйста, где? У памятника "Три головы"..?
#121:  Автор: wodka, Откуда: россия СообщениеДобавлено: Чт Май 28 23:03:04 2009
    —
памятника горынычу не видел, а лавка конкретно в музее ,ближе к выезду из города,по дороге на Осташков с правой стороны.
а как Мэри найти этот перевод и какие кнопки нажимать?
#122:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пт Май 29 0:01:51 2009
    —
Спасибо насчёт лавки. Остальное - догадайтесь сами. Smile
Угадай-ка, угадай-ка - интересная игра!
#123:  Автор: mordvin,  СообщениеДобавлено: Пн Июн 1 9:26:03 2009
    —
Цитата:
Насчёт дальнейших переводов хочу сообщить Вам и другим форумчанам, что после окончания перевода "Журнала..." сделаю большой-большой перерыв. Обоснование: Это очень трудно, работать ежедневно по 8 часов в учреждении, а потом вечером продолжать ту же работу за домашним компьютером. Если бы я была пенсионеркой, то дело было бы намного проще... Но увы! На пенсию ещё не заработала.


Хорошенько Вам отдохнуть, Maria! Мы то же постараемся отдохнуть Smile
#124:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Пн Июн 1 11:23:56 2009
    —
Спасибо, mordvin!
Хочу ещё уточнить, что само содержание Журнала интересно с исторической точки зрения. Поэтому и перевожу - для себя и для других.
Smile
#125:  Автор: Fish,  СообщениеДобавлено: Ср Июн 8 17:20:17 2011
    —
Спасибо за перевод, Maria! Applause
#126:  Автор: Maria,  СообщениеДобавлено: Ср Июн 8 19:59:37 2011
    —
Fish, Вы уже успели прочитать..?
Можно задать нескромный вопрос: Вы - ржевский? Или хотя бы тверской житель?
#127:  Автор: Fish,  СообщениеДобавлено: Ср Июн 8 20:30:52 2011
    —
Maria писал(а):
Fish, Вы уже успели прочитать..?
Можно задать нескромный вопрос: Вы - ржевский? Или хотя бы тверской житель?



Успел скачать.
Москвич, но корни, - тверские, точнее, - старицкие, в Ржеве, до войны дед учился, некоторое время назад достаточно помотались с сыном по ржевским лесам... Shocked
#128:  Автор: cruz19, Откуда: Москва СообщениеДобавлено: Сб Сен 1 21:13:07 2012
    —
Большое спасибо за перевод! Smile
Городской интернет-портал Ржев -> Книги о Ржеве


output generated using printer-friendly topic mod. Часовой пояс: GMT + 4

Страница 1 из 1

Powered by phpBB © 2001, 2006 phpBB Group
Adapted for RUNCMS by SVL © 2006 more info